Ввалим за бугор

В течение 2010 года и первого квартала 2011 года на сомнительных основаниях за рубеж было выведено около 5 трлн рублей. Такие данные привёл на днях начальник Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД РФ генерал-майор полиции Денис Сугробов. К прежним странам-лидерам в 2010 году добавился Китай, куда ушло более 70 млрд рублей. При этом доля переводов физических лиц составила около 40%. Львиную долю этих денег составляют «откаты», полученные чиновниками. Впрочем, в незаконном обналичивании и выводе капитала заинтересованы и многие крупные компании, использующие для этого сложные и почти полностью легальные схемы. «Наша Версия» выяснила наиболее распространённые схемы и популярные места вывоза капитала.

Главные маршруты движения «теневых» средств остаются прежними и пролегают через страны Прибалтики, Кипр, Гонконг, Швейцарию, офшоры Великобритании и Нидерландов. Но появляются и новые адреса. Так, одной из проблем в сфере международных финансовых операций является отток российских денег в Китай, который в 2010 году составил более 70 млрд рублей. Показательно, что около 40% этой астрономической суммы пришлось на переводы физических лиц. По мнению начальника Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД РФ генерал-майора полиции Дениса Сугробова, это следствие особенностей российского банковского законодательства, которое позволяет физическим лицам осуществлять банковские переводы без ограничения сумм и обоснования платежей.

Одним из основных институтов, который занимается легализацией незаконных доходов, их обналичиванием и выводом денежных средств за рубеж, глава ГУЭБиПК считает так называемые транзитные банки. «Именно они специализируются на предоставлении теневых финансовых услуг. Транзитные операции этих банков (с разрывом платежей и сокрытием конечных отправителей и получателей средств) направлены на то, чтобы сначала аккумулировать, а затем перечислить деньги в обналичивающие банки или же перевести безналичные средства на счета нерезидентов в офшорные зоны», – пояснил Сугробов. Кроме этого, по его словам, всё чаще встречается использование кредитных потребительских кооперативов граждан (КПКГ) для осуществления незаконных схем вывода денежных средств за рубеж.

Наиболее универсальная и распространённая схема для крупного бизнеса, по мнению Генпрокуратуры, – создание «центров прибыли». С одной стороны, она требует отлаженного механизма создания офшорных и фиктивных российских компаний (а желательно и механизмов их ликвидации). С другой – она практически полностью легальна и при аккуратной постановке работы может действовать долго без изменений.

На первом этапе под предлогом поставок товара деньги перегоняются через цепочку как минимум четырёх фирм – компании переуступают контракт на поставку какого-либо товара с использованием векселей для расплаты. При этом первая компания, из которой уводят деньги, часто находится во внутрироссийской свободной экономической зоне, хотя бы одна из компаний должна находиться в процессе банкротства, а объём неплатежей между компаниями должен быть значительным – это позволяет замаскировать переток денег. Последняя в цепочке компания тем или иным способом гасит векселя – например, выкупая долг у банкрота с 99-процентным дисконтом. В результате всех операций складывается впечатление, что первая компания поставила товар, а деньги за него полностью не получила – потому что в цепочке посредников у одной из компаний началась процедура банкротства. На российском рынке, где много посредников и мало устойчивых фирм, подобное не редкость. Причём объективно получается, что все компании, участвующие в цепочке, действуют против интересов своих собственников, что позволяет избежать обвинений в мошенничестве – злой умысел не может быть направлен против самого себя.

Но на самом деле все эти действия являются подготовительным этапом концентрации средств вне самой первой компании, из которой и уводят деньги. Следующая задача состоит в том, чтобы она вывела часть своих финансовых активов за рубеж на офшорные счета. Для этого некая офшорная фирма открывает в крупном российском банке (чтобы обороты по счёту не бросались в глаза) счёт типа I (инвестиционный) для осуществления инвестиций в Россию. Офшорная фирма начинает скупать акции российских компаний – на бирже и вне её. Затем одна из фирм, переуступавших контракт на первом этапе, выкупает у офшора акции с большой премией. Эта премия – «честная» прибыль офшора, которую он в соответствии с законом конвертирует в валюту и выводит за рубеж.

Данная схема универсальна, но предполагает большие объёмы выводимых средств, поскольку издержки на её организацию достаточно велики и требуют согласованных действий многих людей. Львиная доля описанных операций проводится с Кипром (порядка 90%), но также используются Исландия и Антильские острова.

Ещё один из вариантов – фиктивные импортные контракты или завышение импортных цен, но это требует частой ликвидации зарубежных «фирм-партнёров», что сложно и дорого. Поэтому крупным бизнесом такая схема используется редко, зато к ней прибегают чиновники для отмывания полученных «откатов» через заключение с помощью подконтрольных фирм контрактов на оказание различных услуг, чаще всего консалтинговых или маркетинговых. Кстати, по экспертным оценкам ГУЭБ МВД России, основной массив коррупционных средств, оседающих за рубежом, составляют именно деньги, полученные в виде так называемых откатов в сфере госзаказа, и средства, похищенные напрямую из бюджетов различных уровней.

Есть и более экзотические схемы. Например, во время подготовки статьи автор нашёл объявление в Интернете с предложением перевести деньги в Казахстан, используя веб-деньги, одну из легальных платёжных систем и электронный обменный пункт. Посланные по этому пути рубли превращаются в доллары на банковской карте, эмитированной в Казахстане. Заказ обрабатывается в течение трёх-шести банковских дней, до 2500 долларов США  – максимум за одну транзакцию, до 10 тыс. долларов – максимум в месяц на одну карту. Такая модель также прекрасно подходит для мелких взяточников.

Анализ данных об иностранных инвестициях в Россию даёт основания предположить, что значительная их доля является «убежавшим» капиталом. Причём на фондовом рынке эти инвестиции являются частью описанной выше схемы вывода средств за рубеж. И если сама по себе репатриация капиталов – дело хорошее (Китай, например, своими экономическими успехами 2000-х годов во многом обязан репатриации через Гонконг вывезенных в 80–90-х годах капиталов), то широкое применение вывода капиталов через покупку-продажу ценных бумаг является одной из серьёзных причин нестабильности (и поэтому непопулярности у серьёзных игроков) российского фондового рынка. Кстати, по словам руководителя Росфинмониторинга Юрия Чиханчина, с момента кризиса преступные капиталы всё чаще используются для кредитования частного бизнеса, тем самым подменяя собой легальный банковский сектор.

По мнению экспертов, основными странами – убежищами для сомнительных капиталов в Европе являются Андорра, Гибралтар, Гернси, Джерси, Ирландия (Дублин), Кампионе, Кипр, Лихтенштейн, Люксембург, Мадейра, Мальта, Монако, остров Мэн, Сарк, ну и, конечно, Швейцария. Однако в последние годы под давлением международных организаций и правительств развитых стран европейские хранители денег стали двигаться к большей прозрачности. По слухам, эта прозрачность давно уже достигла такого уровня, что при наличии серьёзных документальных оснований налоговики и «противоотмывочные» службы любой страны могут получить в этих странах всю необходимую информацию о настоящих хозяевах счетов.

Желающие спрятать «непосильным трудом заработанное» за рубежом вынуждены искать новые убежища. Привлекательно выглядят, в частности, Бахрейн и Дубай, где банковское законодательство отличается от европейского не только запретом на ростовщичество, но и большей непреклонностью в защите тайн клиента. Несмотря на неспокойную политическую ситуацию, пользуется популярностью и Ливан. Правда, волна арабских революций всерьёз обеспокоила инвесторов в Ближний Восток.

Гораздо безопаснее сейчас страны Карибского бассейна: Ангилья, Антигуа, Аруба, Багамские Острова, Барбадос, Белиз, Бермудские острова, Британские Виргинские острова, Нидерландские Антильские острова, Каймановы острова, Коста-Рика, острова Тёркс и Кайкос, Панама, Сент-Китс и Невис, Сент-Люсия, Сент-Винсент и Гренадины. Либеральностью к ввезённым капиталам славятся и некоторые регионы Азии и Тихого океана: Вануату, Гонконг, Западное Самоа, Лабуан, Макао, Марианские острова, Науру, Ниуэ, острова Кука, Сингапур. В Африке примут деньги без особого интереса к их происхождению Либерия, Маврикий и Сейшельские острова.

Значительное число стран не имеет законов, обязывающих банки сотрудничать с национальными правоохранительными органами в расследовании по вопросам отмывания денег. Среди них – Афганистан, Белоруссия, Белиз, Боливия, Вануату, Гаити, Гайана, Гватемала, Куба, Лаос, Литва, Марокко, Мозамбик, Науру, Сальвадор, Таиланд и Южная Африка. Не обладают законодательством, разрешающим или предписывающим банкам сотрудничать с правительствами третьих стран в проведении расследований путём предоставления документов и финансовых данных, Азербайджан, Албания, Армения, Болгария, Гибралтар, Казахстан, Кот-д,Ивуар, Кувейт, Киргизия, Молдавия, Никарагуа, Пакистан, Румыния, Словакия, Сент-Винсент и Гренадины, Шри-Ланка, Узбекистан, Украина, Эстония.

И всё же прятать деньги в Албании или на Гаити вряд ли покажется кому-то хорошей идеей. Наиболее распространённые способы управления деньгами в офшорах – компания с номинальным директором или траст – требуют добросовестности и добропорядочности управляющего капиталами. С одной стороны, из-за постоянного ужесточения требований FATF (Международная группа по борьбе с финансовыми злоупотреблениями) и её давления на страны-убежища по-настоящему тайну вкладов и инвестиций могут обеспечить только страны, где право, мягко говоря, не торжествует. Но там не считается постыдным сжульничать – в том числе и управляющему. В результате выводящие средства за рубеж постоянно стоят перед дилеммой: рискнуть деньгами или возможностью разоблачения? Между прочим, есть версия, что резкая реакция на визовые ограничения для лиц из «списка Магнитского» в США вызвана в том числе и опасениями, что возможное введение подобных санкций в Европе помешает чиновникам контролировать управляющих своими капиталами.

«К сожалению, лишь в единичных случаях возможно установить коррупционное происхождение выводимых за границу активов. Подавляющее большинство операций осуществляется коррумпированными лицами через аффилированных лиц и имеет крайне высокий уровень латентности», – сокрушается Сугробов. Хотя, по его словам, в базах данных зафиксировано около 13 тыс. участников этого криминального рынка, а средний размер одной операции по выводу денег в настоящее время составляет 250–400 тыс. долларов.

Генпрокуратура винит таможенников, закрывающих глаза на незаконные операции. Ведомство обнаружило схемы незаконного вывода капиталов за рубеж под прикрытием фиктивных внешнеторговых контрактов на общую сумму более 12 млрд рублей. Более того, уголовные дела о нарушениях валютного законодательства зачастую заминались и «забывались». Из 15 тыс. преступлений в Центральном таможенном управлении по 7,6 тыс. истекли сроки давности привлечения лиц к административной ответственности.

«Стоит ужесточить ответственность банков за проведение операций. Пока у нас есть возможность зарегистрировать фирму на утерянный паспорт, не стоит винить таможенников во всём», – уверен управляющий партнёр адвокатского бюро «Леонтьев и партнёры» Вячеслав Леонтьев.

С фактом заключения договоров на фиктивные услуги бороться очень сложно, сетует руководитель департамента абонентского обслуживания аудиторской компании МКПЦН Татьяна Винокурова.

Это происходит потому, что фиктивные схемы очень похожи на жизненные ситуации, соглашается директор московского офиса Tax Consulting U.K. Эдуард Савуляк: уход капитала легко списать на форс-мажор. А директор департамента правового консультирования группы «Развитие бизнес-систем» Вадим Артемьев считает, что проблема вывода капитала была и будет актуальна для тех стран, в которых бизнес не уверен в его сохранении. Для нынешней России, когда бизнес перестал заглядывать дальше чем на три-четыре месяца, это более чем актуально. А значит, капитал и дальше будет утекать за рубеж.

Утешает только одно: он скорее всего вернётся в Россию. Инвестировать его в бизнес в развитой стране сложно из-за необходимости легализации. К тому же норма прибыли в развитых странах в разы ниже, чем в России. А инвестиции в развивающиеся страны вроде Китая, Индии или Бразилии имеют не меньше недостатков, нежели инвестиции в Россию: там и с кадрами проблемы, и с менеджментом, и с партнёрами. Да и чиновники, как признаются сами бизнесмены, не менее коррумпированы.

Кстати, о чиновниках – вернее, их деньгах, вывезенных из России. До сих пор подобные инвестиции за рубежом в большинстве случаев оказываются покупкой недвижимости, и всякий раз по завышенным ценам в странах, где сегодня недвижимость обесценивается быстрее всего – Испании и Италии. Сейчас российские чиновники активно скупают недвижимость в Латвии, предоставляющей в обмен вид на жительство. Говорят, в Юрмале, своеобразной латвийской Рублёвке, подавляющая часть выставленных на продажу объектов приобретена российскими гражданами. Но и рациональность такой инвестиции вызывает большие сомнения. Во-первых, право на безвизовое передвижение по Европе и даже по странам Американского континента можно получить гораздо более дешёвым способом. Во-вторых, вид на жительство – не гражданство, его очень просто аннулировать. Ну и, само собой, если будет запрет на въезд в ЕС по аналогии с американским «списком Магнитского», то никакие виды на жительство не помогут.