«Распадская».Эксперты советуют: не рисковать

Во второй раз после аварии на шахте «Распадская», случившейся 9 мая 2010 года, группа международных экспертов, собравшаяся по инициативе губернатора Кузбасса Амана Тулеева, сообща решала, как вести дальнейшие работы по ликвидации аварии, чтобы избежать возможного риска для горноспасателей и шахтеров.

Перед началом работы экспертного совета иностранные специалисты, среди которых были такие известные эксперты, как Джон Уорвик, советник королевы Великобритании по угольной тематике, представитель компании “IMC Group Consulting Limited”, канадец Джон Бакарак, директор компании “WYG International”, доктор технических наук Виктор Соболев, генеральный директор представительства ООО «Бьюсайрус Майнинг», ученые ведущих украинских и российских горных институтов и научных центров, побывали на промплощадке «Глухая», наиболее подвергшейся разрушениям во время двух взрывов в ночь на 9 мая прошлого года.

Сегодня «Глухую» не узнать. На месте разрушенных взрывами зданий и сооружений высятся новые, более современные конструкции. Монтажники завершают сварку элементов нового, недавно установленного копра.

- Я был здесь сразу после аварии, сейчас вообще это место трудно узнать, – делится впечатлениями Виктор Соболев. – Первое, что бросается в глаза, – то, что реконструкция выполняется абсолютно по новым правилам, с учетом новых требований, с использованием современного оборудования и материалов. В максимально короткие сроки выполнен огромный объем работ. На моей памяти подобные работы на других шахтах, в том числе и в Воркуте, где мне довелось работать, длились раза в три-четыре дольше. «Распадская» показывает просто стремительные темпы. И самое главное, виден очень грамотный подход и ответственность исполнителей.

Между тем заместитель генерального директора Распадской угольной компании Владимир Горячкин, непосредственно курирующий реконструкцию объектов, отмечает, что выполнить работы можно было и быстрей, но в связи с ужесточением требований после аварии пришлось дополнительно согласовывать, делать дополнительные изыскания, основательно перерабатывать старые проекты. Вся реконструкция проходила с учетом современных требований, поэтому даже у самых взыскательных экспертов не должно возникнуть вопросов ни с точки зрения безопасности, ни с точки зрения эксплуатации.

На сегодняшний день выполнены все каркасы зданий и сооружений, подвергшихся разрушениям в результате аварии, идет наладка вентилятора ВОД-40, все оборудование закуплено. Готовность вентилятора к работе руководство угольной компании оценивает на 90 процентов. Проект восстановления ствола прошел экспертизу, и в течение полугода ствол будет полностью восстановлен.

- По всем прогнозам, уже в ноябре планируем запустить новый главный вентилятор и подавать в выработки свежий воздух, – заключает Владимир Алексеевич.

Пока шахту обеспечивают воздухом три вентилятора.

- Шахта сегодня полностью обеспечена необходимым расчетным количеством воздуха для тех работ, которые ведутся под землей, – утверждает генеральный директор Распадской угольной компании Геннадий Козовой.

После осмотра объектов эксперты приняли участие в работе технического совета, в ходе которого обсудили ход дальнейших работ по устранению аварии.

- Сегодня на шахте выполнен беспрецедентный объем восстановительных работ, – высказал свое мнение председатель экспертной группы, член Совета Федерации, первый заместитель председателя комитета СФ по промышленной политике, кандидат технических наук Сергей Шатиров. – Но и авария ведь была беспрецедентная по своим последствиям. Она привела к гибели людей и фактически к разрушению действующего предприятия. Экспертная группа пришла к выводу, что работы по ликвидации последствий аварии и восстановлению шахты велись в правильном направлении. На шахте достигнут некий баланс между работами по локализации пожара и деятельностью по добыче угля. У коллектива появился оптимизм. Но тяжесть потерь, связанных особенно с тем, что 11 тел погибших шахтеров до сих пор находятся в шахте, осложняет ситуацию.

К сожалению, в процессе локализации горевших участков уже травмировано 10 горноспасателей. И, безусловно, в первую очередь мы рассматривали вопрос безопасности для персонала ВГСЧ и персонала, который вернулся к своим задачам по добыче угля. Сегодня участки активного пожара локализованы. Но потушить его невозможно, горят десятки километров выработок, температура в которых – сотни градусов. Действующий пожар вызвал изменения в рудничной атмосфере, содержание газа метана там доходит до 30-40%. Сегодня начать активные работы и войти в такой участок просто не представляется возможным. Пожар тщательно заизолирован, в 60 точках отбираются пробы воздуха и контролируется содержание газа. Но если допустить туда приток воздуха, мы немедленно получим очередную катастрофу. Это не просто огонь, а возможность следующих взрывов метана.

Поэтому мнение экспертов однозначно: активно входить в зону пожара недопустимо.

- Сам процесс горения подавлен, потому что в очаге пожара содержание кислорода небольшое, менее трех процентов, – высказывает свое мнение Джон Уорвик. – Однако температура на участках такова, что если вдруг пойдет туда кислород, пожар станет активным, а кислород будет разбавлять концентрацию метана и приводить к образованию опасной газовоздушной смеси. Тогда угроза взрыва будет касаться не только горноспасателей, но и всех, кто работает под землей. Поэтому было бы очень безответственно подвергать людей неоправданному риску и опасности. Можно будет попасть на этот участок, который сейчас огражден перемычками, только когда пожар будет полностью потушен. Но так как в процессе горения участвует уголь, то процесс остывания будет очень медленным. Я настоятельно рекомендую сохранить то равновесие, которое сегодня достигнуто, и не рисковать.

- Я работаю в угольной отрасли 51 год, – категорично заявил Джон Бакарак. – И я никогда бы не позволил горноспасателям заходить в эту заперемыченную территорию.

…Подобные аварии в истории российской угольной промышленности заканчивались, как правило, тем, что шахты просто закрывались. Далеко за примером ходить не надо. Соседнюю с «Распадской» шахту имени Шевякова после аварии в декабре 1992 года просто затопили и подвергли ликвидации. 23 тела погибших шахтеров остались навечно погребенными на своих рабочих местах. На «Распадской» с первых дней аварии пытались бороться за судьбу предприятия, сохранили рабочие места, окружили заботой семьи погибших, сумели справиться с аварийной ситуацией и обуздать пожар. Рискуя собственной жизнью, горноспасатели до последнего момента пытались найти все тела погибших, работая в непригодной для дыхания атмосфере, при высоких температурах. По словам начальника управления ВГСЧ Александра Сина, была постоянная угроза обрушения выработок, в любой момент горноспасатели могли оказаться в опасной ловушке.

 - Я понимаю чувства родных и близких тех 11 шахтеров, тела которых до сих пор еще остаются на самом опасном участке. Но разум должен возобладать, мы не можем подвергать горноспасателей риску, – сказал Александр Филиппович.

Никто из экспертов не смог предположить, когда сможет остыть опасный горный массив, температура в котором доходит до 800 градусов. Виктор Соболев только напомнил, что шахты имени Шевякова уже нет, а пожар там продолжается до сих пор.

Совет экспертов рекомендовал разработать проект тушения пожара, где предусмотреть все меры для того, чтобы обеспечить безопасность ведения горных работ. А до тех пор, пока пожар не будет потушен, о возобновлении работ на опасном участке не может быть и речи.