Конец советской танкостроительной школы

На этой волне восторга, конечно, несколько теряется из виду факт, который заметит любой любитель военной техники сразу же, как только взглянет на чертеж нового танка нижнетагильского «Уралвагонзавода»: советской конструкторской традиции однозначно пришел конец. Концептуальным образцом для нового танка послужил израильский танк Merkava.

Философия советской танковой школы десятки лет была неизменна: броня нужна была в первую очередь для того, чтобы техника оставалась в строю во время артиллерийского обстрела. Поэтому танк, прежде всего, должна была защищать низкая посадка в сочетании с высоким уклоном брони, который повышал эффективность от ее толщины, а также способствовал отражению снарядов. Такая боевая техника также должна была располагать пушкой большей огневой мощи, чем у противника. Но, конечно, у всего есть свои минусы. В случае советских танков это уже с самого начала были: стесненное внутреннее пространство в низкой машине, плохой обзор, относительно небольшой запас перевозимых боеприпасов и низкий уровень их защиты, ограниченная возможность стрельбы на вертикальном уровне. К этому со временем, конечно, добавились и другие недостатки, которые в итоге привели к полному отказу от старой конструкторской философии, как можно увидеть на примере танка «Армата».

На рисунке Михаила Михайловича Растопшина хорошо видно нетрадиционное расположение моторного отделения в передней части танка (номер 9), как и отделение для экипажа в виде отдельной бронированной капсулы (номер 8). Такое концептуальное решение, когда экипаж при  поражении брони впереди защищен еще и собственной броней кабины, впервые предложили конструкторы израильского танка Merkava. До сих пор у танков серийного производства это решение встречается очень редко. Причина такого подхода, который при определенных обстоятельствах может показаться абсурдным (не лучше ли оставить мотор сзади и снизить вероятность его уничтожения?), заключалась в простой смене приоритетов. Теперь защищать надо было не сам танк, который, в конце концов, можно, как правило, быстро починить или же заменить, а качественно обученный персонал, который, однозначно, так просто заменить не получится.

Почему русские приняли эту израильскую конструкторскую философию? Свою роль здесь определенно сыграла демография. Российская армия больше не может продолжать традицию «щедрого» распоряжения «человеческим материалом», потому что его нет в избытке и его необходимо защищать. Конечно, смертельный удар по традиционной советской танковой школе нанесли, в первую очередь, изменения на полях сражений, превратившие адаптацию к традиционным угрозам в недостатки. Современное противотанковое оружие обладает настолько большим резервом пробивной силы, и вероятность того, что оно отразится от наклонного панциря танка, настолько мала, что этот традиционный элемент защиты в значительной мере потерял свое значение. Еще важнее то, что главный противник танка уже не вражеский танк, а боевой вертолет, и большая часть угроз идет с воздуха. В этой связи, конечно, сильный наклон панциря, оптимизированный для ударов спереди, уже практически ни к чему. Выживание, наоборот, зависит от общего повышения уровня  защиты броней. Конечно, танк «Армата» с весом 50 тонн никогда не может быть таким же толстокожим, как, например, немецкий Leopard 2A6 с боевым весом 62 тонны, хотя он совсем немного тяжелее предшественника T-90.

Явно все еще работает «магическая» граница в 50 тонн, соответствующая максимальной грузоподъемности большинства российских мостов. Поэтому более тяжелую машину, видимо, нам ждать не стоит.  В таком случае повысить уровень пассивной защиты танка можно только через изменение всей концепции. Повторение израильского Merkavа – моторная часть впереди и независимое бронированное пространство для экипажа – отвечает этой задаче. Оригинальный элемент в виде башни без экипажа опять же повышает уровень защиты персонала от горизонтального и вертикального огня. К этому добавляется уже ставший традиционным российский акцент на системы ликвидации и активную оборону от противотанковых  управляемых ракет (ПТУР); еще одну категорию угроз, согласно Растопшину, должны исключить система ПВО и авиация, что, конечно, с учетом отставания русских в электронике кажется слишком амбициозной целью, по крайней мере, в среднесрочной перспективе.

«Армата», конечно, не первый случай, когда российские конструкторы посмотрели на израильское решение. Уже с 70-х годов по мере своих возможностей они стали копировать  способы модернизации, через которую в израильской армии прошли трофейные советские танки.

Наверное, это наиболее очевидно на примере активного бронирования, через которое массово прошли танки более старых образцов для достижения большей степени защиты от кумулятивных и частично и подкалиберных снарядов. Тем не менее, все это было лишь неким дополнением к собственной оригинальной конструкции. Танк «Армата», наоборот, представляет собой полное заимствование и последующее развитие основных конструкторских принципов, разработанных в другой стране.