От суицида солдат спасут психологи

Поговорить со специалистом о своих проблемах военные смогут круглосуточно из любой точки России, где есть мобильная связь. Об этом «Известиям» рассказал куратор социально-психологической службы военнослужащим, член правления общественной организации «Совет родителей военнослужащих» Андрей Доронин. В первую очередь новая служба предназначена для солдат-срочников. 

- Мы подобрали профессиональных военных психологов, которые раньше уже работали с военнослужащими. Их около 10 человек, в призыв будем привлекать больше, - пояснил Доронин. - Люди работают круглосуточно, ведь войсковые части дислоцированы от Калининграда до Камчатки. 

Психологи работают на добровольных основах, но помощь нескольких спонсорских организаций позволяет выплачивать им небольшие деньги. В период апробации проекта на линию поступало в среднем 10-20 звонков ежедневно. Короткий номер, по которому можно позвонить в службу, публикуют на конвертах с SIM-картами для звонков родителям по льготному тарифу - их новобранцам раздавали в военкоматах. 

- У нас работают именно военные психологи. У них большой стаж в Вооруженных силах, и они могут объяснить, почему в армии всё должно быть так, а не иначе, - рассказала военный психолог службы социально-психологической помощи военнослужащим Наталья Корнилова. - Новобранцы попадают в новый коллектив, ощущают физические и морально-психологические нагрузки. Дети «вылезают из-под маминой юбки» и часто не понимают элементарных вещей. 

За время апробации службы было зафиксировано несколько звонков от солдат, находившихся в глубокой депрессии и на грани суицида. 

- Мы пытаемся объяснить им, что жизнь не заканчивается. Рассказываем, почему суицид считается смертным грехом, какие будут последствия для родителей и родственников, как можно посмотреть на ситуацию иначе, ищем, что можно сделать, - поясняет Корнилова. - Потихоньку человек психологически разгружается, решает подождать, и мы считаем, что это уже результат. 

Побеги из части, суициды и многие другие неразумные поступки обычно совершаются в состоянии аффекта, когда солдат не в состоянии контролировать свое поведение. Именно в эти моменты особенно важна помощь психолога, поясняет руководитель «Психологического центра на Волхонке» Анна Карташова. 

Военнослужащий, уже обращавшийся в службу, организованную обществом родителей военнослужащих, скептически отозвался о беседе с ее специалистом. 

- Первое время после призыва мне хотелось домой - я постоянно не высыпался и хотел есть, - говорит призывник. - Психолог ко мне сразу начал обращаться на ты, разговаривал, как со школьником. Он говорил, чтобы я «не тормозил», «был как все» и «не качал права, а то сделают крайним». 

По словам Краташовой, телефонные психологические службы созданы для оказания экстренной помощи, «в моменте». 

- Но необходимо, чтобы во время телефонного разговора военного никто не слышал, - считает она. - Не очень представляю, насколько это возможно в условиях современной армии. 

- Может быть, сто военнослужащих из миллиона и дозвонятся на эту линию, но у большинства из них нет возможности позвонить по телефону матери, жене, не то что в психологический центр - это нереально, - заявили в приемной «Комитета солдатских матерей России». - Кому-то просто захотелось внедрить что-то новенькое в армейскую службу. 

Как пояснили «Известиям» в Минобороны, в военных частях и соединениях уже есть специальные комнаты психологической разгрузки, где с военнослужащим может провести беседу войсковой психолог. Кроме того, в его обязанности входит ежедневный контроль психологического состояния военнослужащих. «Разговоры по душам» также ведут военные священники. Кроме того, в каждой казарме есть доска документации - на ней опубликованы телефоны военной прокуратуры, военных следственных отделов, органов внутренних дел и военной контрразведки. 

- Военнослужащий вряд ли будет звонить по этим телефонам (расположенным в казарме. - «Известия»), - считает Доронин. - Он звонит человеку, далекому от всего этого (его окружения. - «Известия»). Ему нужно высказаться кому-то нейтральному - на это и был наш упор.