«Апостол»: бессмысленный подвиг разведчика

Наверное, можно было бы о нем и не говорить. Если бы не важное «но»… «Апостол», прошедший по Первому каналу, это – в моем понимании — не просто картина, а определенный символ нынешнего состояния того сегмента российского кинематографа, который создает продукт для телевидения.

В фильме, произведенном компанией «Элегия» по заказу присутствующего везде и всюду в российском кино – как Дух Святой – холдинга «Централ Партнершип», присутствует, казалось бы, все необходимое для безоговорочного успеха. А именно: «забойный» сценарий, целое созвездие известнейших актеров советской и постсоветской поры, мощные натурные и павильонные съемки… Единого же фильма, в какую сторону пленку ни крути, все равно не получается. Как при составлении из ярких осколков стекла рисунка в испорченном калейдоскопе: вертишь в руках, мотаешь картонную трубу – а в ее экране упорно возникает хаос, никакой гармонии!

Надо сказать, задача  перед создателями «Апостола» стояла непростая. Сделать на избитую героическую тему – еще со времен «Подвига разведчика» с Павлом Кадочниковым – нечто оригинальное и самобытное. Впрочем, тема-то неизбывная: Великая война, выше и страшнее которой испытания у нашего народа не было, противостояние сталинской и гитлеровской разведок, плюс рефлексия пострадавшего от «чисток» московского интеллигента, да еще «совейский» воровской мир с его спецификой… По большому счету, о чем у нас делаются самые популярные сериалы, если не о ментах с бандитами и не о шпионах-разведчиках на войне и вне ее?

Вот и пошло в «Апостоле» в ход все, что в этом контексте только возможно. Когда смотришь фильм, невольно ловишь себя на знакомых до боли параллелях. Ведь «Апостол» — это сплошная и спешная мозаика из таких еще не позабытых картин как «Подвиг разведчика» и «Сатурн почти не виден», «Дети Арбата» и «Семнадцать мгновений весны»… Плюс, конечно, «Джентльмены удачи» с их двойниками: один – добрый, идеалист, другой – злодей, циник. Правда, в «Апостоле» это не просто чудом похожие друг на друга люди, а братья-близнецы. Но суть от этого не меняется...

Да, чуть не забыл! Идиллические «флэшбэки» героя – возвраты в памяти — в российские просторы с молочными реками и кисельными берегами, где у весенней березки его томно и преданно ждет белокурая северная красавица, страшно напоминают незабвенное «Белое солнце пустыни»… Вот и получается из этого «всем сестрам – по серьгам» блатной Штирлиц с романтическим комплексом товарища Сухова и скорохватскими навыками «Диверсантов». Весьма странный симбиоз, согласитесь! Как в анекдоте про кентавра: получеловек-полуконь стоит у развилки двух дорог, где на огромном валуне написано: «Налево пойдешь – голову сложишь. Направо – коня потеряешь». И вот из этого изобилия трафаретов создателям «Апостола» надо было выложить такую мозаику, чтобы зритель ее не просто «съел» бы вульгарно, но и в простоте своей восхитился бы.

Спасительный ход на таком «безрыбье» только один. Причем беспроигрышный: привлечь к созданию картины с религиозным, мистическим названием – это тоже «заманка»! – таких актеров, смотреть на которых никто бы не отказался. Как в шуточной мосфильмовской рекомендации советской поры: «Хочешь делать комедию? Берешь актера Сергея Филиппова – и комедия готова!» Так и поступили: взяли Евгения Миронова – и картина готова. Любая.

Ведь нет такой роли, которую бы не вытянул вдохновенно Евгений Миронов. Когда надо, он и князь Мышкин, и белесый маньяк-садист из «Пираньи», и Бумбараш в театре… Он – любой и в шкуре каждого персонажа чувствует себя органично. Он – невероятный, Евгений Миронов. Он один у нас такой, и это прекрасно. Вот и поручили ему невыполнимую миссию, с которой тот блестяще справился. Но может ли даже такой потрясающий актер как Евгений Миронов, даже поддерживаемый таким артистическим синклитом как Андрей Смирнов, Николай Фоменко, Дарья Мороз, Александр Баширов и прочая-прочая, — вытянуть, спасти сумбурный, беспорядочный сценарий?

На следующий день после того, как в телевизоре прошла последняя серия «Апостола», я случайно встретил одну знакомую сценаристку. После дежурных приветствий спросил ее мнение об «Апостоле». Знаменитая дама пришла в восторг: «Смотрела на одном дыхании!» Я же взял и признался: «А я так и не понял, ради чего герой перенес столько страданий. Не понял, какой была цель всех стараний Апостола…» «Как?» – удивилась моя знакомая и взглянула на меня как на недоумка: «Ради спасения жены и ребенка!»

Стоп-стоп! Преданность семье и чадолюбие — это, конечно, прекрасно, слов нет. Но не будем ставить, как говорится, повозку впереди быка. Жена и приемный сын героя, взятые гебистами в заложники, это для «конторы» не более чем средство привлечения к работе особо ценного сотрудника. Главное же для «агента Апостола», он же Коваль, он же — Павел Истомин, — это сама работа. То есть выполнение задания, поставленного перед ним НКВД. Когда я напомнил именно об этом моей знакомой сценаристке, она лишь отмахнулась от меня: «Ну, застрелить он должен был какого-то дурака… Какие-то бумаги выкрасть… Какое это имеет значение?!»

Ба-а-а, да самое наиважнейшее! В любом триллере должна быть фабула, смысл шпионской операции, в конце концов. А в «Апостоле» ни разу не понятно, зачем потребовалась вся эта катавасия с близнецами, затеянная Лубянкой. Только для убийства какого-то таинственного гауптмана Гельдриха из Абвера? Кстати, он в этой фашистской структуре далеко не первый номер и даже не второй. Я понимаю, если бы речь шла об устранении самого адмирала Канариса, шефа Абвера, это еще куда ни шло. Но Коваль охотится за неуловимым Гельдрихом, устранение которого для него – ставка больше, чем жизнь, собственная и других.

Дальше – еще абсурднее. Матерый разведчик Гельдрих, отработавший в прошлом 12 лет в ЧК (!), гоняется за документами из сейфов Армии Андерса. Для справки: генерал Владислав Андерс, согласно договоренности с союзниками СССР, возглавил армию, сформированную из польских солдат и офицеров, интернированных в ГУЛАГ с территории занятых ранее Советским Союзом Западных Украины и Белоруссии. Из тридцати тысяч бывших военнослужащих, обессиленных лагерями и голодом, практически лишенных обмундирования и оружия.

Так вот, эта едва сформированная, недоукомплектованная польская армия должна была быть перекинутой из Советского Союза в иранский порт Пехлеви для дальнейшего участия в боях в составе войск союзников… Никаких военных тайн такого масштаба, чтобы подвигнуть немцев на опаснейшую секретную операцию, в штабе армии Андерса, не представлявшей весной 1942 года никакой силы, и быть не могло по определению, несмотря на присутствие в ней британских военных советников. А в картине на этих пресловутых «документах особой важности» делается особый акцент. И какой! «С этими бумагами мы можем влиять на судьбу мира», — декларирует сыну-Ковалю папаша Истомин, он же – Отто фон Гельдрих собственной персоной.

В общем, Штирлиц-Исаев отдыхает рядом с Щелкуном-Истоминым. Блекнет, как цикорий в темноте. Герой Тихонова не позволяет себе в стиле Льва Толстого истоминских сентенций типа: «Со мной исчезнет целый мир, а миры не исчезают» Прямо не персонаж бериевской эпохи, а Пьер Безухов! А, в принципе, жалко героя Евгения Миронова. Ведь фильм построен по логике: движение — все, конечная цель – ничто. «Экшн» ради самого «экшна». Где-то между репликами Щелкуна и иже с ним подразумевается и библейская линия «Убей отца своего». Надо же как-то обыграть параллель с евангельскими Петром и Павлом. Кстати, и герой Николая Фоменко тоже убил в застенках Лубянки свою мать ради карьеры и тщеславия, но это остается где-то за кадром, подспудно…

Очевидно же то, что в картине нет ни одного по-настоящему положительного или целиком отрицательного героя. Все – и воры, и чекисты, и нацисты – одинаково плохие и одинаково хорошие. Есть картины, исполненные в полутонах, а этот сериал построен на полуправде-полулжи. На извращении: отцы-детоубийцы, дети-отцеубийцы, немка Хильда с явным комплексом «садо-мазо» и интеллектуал Павел Истомин, ставший всего за месяц вором Петькой-Щелкуном и так вошедший в эту роль, что даже со своим спасителем Машкой-шестеркой он говорит в Персии исключительно как блатной. Только мысль о жене и сыне возвращает его к человеческому облику.

Таков уж «импрессионизм» советского разведчика поневоле – подвиг ради прошлого-миража и будущего-миража. «Апостол» — это апология условности жанра телесериала. Создатели картины старательно и умело гнали фабулу, — нельзя не сказать — занимательную,  держащую в напряжении, — не зная, чем завершить фильм. Заканчивается он так, что остается только домысливать: невероятный хэппи-энд перед нами или постсоветский мираж?

Мне же кажется, что Павлу Истомину на каспийском пирсе чекисты с присущим им на протяжении всего сериала особым цинизмом все-таки выстрелили в упор в спину. «Апостол» же все бежит и бежит к линии горизонта, как петух с отрезанной головой… Вам не нравится эта чрезмерная жестокость с расстрелами-децимациями и с сапожными ножами, вбитыми в руки? Чепуха, здесь все условно. Не расстраивайтесь и, — главное – не задумывайтесь, просто смотрите сериал…