Сосед по камере рассказал о житье Ходорковского

Криминальная биография 38-летнего Гнездилова довольно однообразна - все как в известном фильме "Джентльмены Удачи": украл - выпил - в тюрьму. Рецидивист-автоугонщик начиная с 1990 года сидел пять раз, а срок в общей сложности составил 19 лет.

Как пишет журнал "Коммерсантъ ВЛАСТЬ", свой последний, пятый, срок Гнездилов получил в конце 2004 года. Однако в этот раз с приговором районного суда он не согласился и стал писать кассационные жалобы. Разбирательство его дела в судебных инстанциях затянулось, и арестант в течение всего этого времени оставался в центральном читинском СИЗО. 20 декабря 2006 года на тот же читинский централ, как говорят зэки, "заехал Ходор" - именитого заключенного перевели из Краснокаменской колонии в СИЗО, чтобы он мог ознакомиться с материалами второго возбужденного против него уголовного дела.

По мнению самих заключенных, третий этаж нового корпуса СИЗО, был отремонтирован и переоборудован администрацией специально к приезду Михаила Ходорковского. Из этого помещения сделали как бы тюрьму в тюрьме: половину из 15 расположенных на этаже камер переоборудовали в кабинеты для встреч заключенных с адвокатами и следователями, сделали на этаже душевые кабины, посадили в коридоре круглосуточную охрану и организовали отдельный переход из спецкоридора в прогулочный дворик. Сидельцев спецблока водят на прогулку первыми, а на помывку - отдельно, чтобы они никак не пересекались с другими подследственными централа. На их ежедневной утренней проверке, как утверждают зэки, всегда лично присутствует "хозяин" - начальник СИЗО.

Гнездилов рассказал, что питание в СИЗО вполне сносное: на завтрак дают кашу, сладкий чай и хлеб, в обед - суп-баланда с мясом, на второе - котлеты или рыбу, а вечером зэки получают кашу или макароны, к которым могут быть добавлены селедка, стакан молока или кефира. С воли Ходорковскому обычно присылали самые простые продукты: йогурты, кефир, сухое молоко, орехи, изюм, шоколад, бородинский хлеб, яблоки. "Последнее время мы с удовольствием ели китайскую лапшу "Доширак", - рассказывает сокамерник Ходорковского. - К колбасе Михаил Борисович относился равнодушно - мясные продукты обычно отдавал своему соседу, а вот сладкое или тыквенные семечки являлись его слабостью!"

Одевался опальный олигарх просто: летом китайский спортивный костюм, футболки, джинсы, кроссовки, ветровка такая черная, немаркая. Зимой - тоже спортивный костюм, только с начесом. Когда становилось совсем холодно, на прогулку выходил в валенках, под которые наматывал портянки (так удобнее), в цигейковой шапке-ушанке и армейских "однопалых" варежках.

По словам Гнездилова, распорядок дня у его соседа по изоляторе был довольно плотный. "Можно сказать, только он там только ночевал, - рассказывает бывший автоугонщик. - Подъем в шесть утра. До восьми туалет, ежедневная утренняя проверка на этаже, завтрак и мытье пола в камере. С восьми до девяти - прогулка во внутреннем дворике. В девять за Михаилом Борисовичем приходил конвой, он собирал свой пакет (вместе с завтраком ему выдавали обед сухим пайком) и уезжал в прокуратуру знакомиться со своим уголовным делом. Приезжал обычно вечером - прокуратура работает до 18 часов. До отбоя мы читали, смотрели телевизор, спорили".

Больше спорили об истории, политике, межнациональных отношениях. Иногда, по словам Гнездилова, чуть ли не до скандала доходило. Спорить с Ходорковским, однако, дело довольно бесперспективное, признает Гнездилов, поскольку все они решались с помощью энциклопедии "Британика". "Эта книжка, размером раз в 10 побольше, чем Словарь русского языка Ожегова, занимала у нас целую кровать под Михаилом Борисовичем. В ней есть, по-моему, ответы на все вопросы. Должен признать, что после обращения к "Британике" я обычно оказывался в пролете", - вспоминает сосед Ходорковского по камере.

Бывший глава "ЮКОСа" выписывает, наверное, полсотни наименований журналов и газет, включая какие-то специализированные издания по истории, экономике, химии. В результате все свободные кровати в камере завалены книгами и журналами.

Тем не менее у соседства с таким начитанным и известным заключенным были и свои отрицательные стороны. По словам Гнездилова, в общей камере сиделось значительно легче. "До перевода к Михаилу Борисовичу я мог пользоваться холодильником, смотреть большой современный телевизор. В общей камере почти у каждого зэка есть маникюрные ножницы и швейные иголки, хотя формально эти предметы запрещены как колюще-режущие. Да и вообще, в общей камере можно получить все, что душе угодно, - только деньги плати", - рассказывает он. Попав в камеру к Ходорковскому, он сразу всего этого лишился.

Главной же проблемой соседства с олигархом, по словам Игоря Гнездилова, является спецрежим, в условиях которого вынуждены жить сам господин Ходорковский и его сокамерники. Обитатели спецкоридора 24 часа в сутки находятся под видеонаблюдением: пять видеокамер сопровождают их по дороге в душ и на прогулку, еще одна постоянно следит за ними в жилой камере. От того, что даже в туалет им приходится ходить под присмотром, сидельцы спецблока, по мнению Игоря, сходят с ума.

Контроль не ограничивается видеонаблюдением: возле дверей камеры Ходорковского постоянно дежурят двое сотрудников СИЗО. Без дела тюремщики к спецзэкам, по словам Игоря, никогда не цепляются, но в случае малейшего отклонения их поведения от ПВР немедленно вмешиваются.

"Стоило нам с Михаилом Борисовичем заспорить о чем-то, как в камерные двери тут же начинали стучать ключами, - рассказывает Гнездилов. - Если мгновенно не замолкнем, в камеру врывается охрана: а вдруг конфликт?".