Миллион тонн угля = 1 жизнь шахтёра

На вопросы журналистов отвечали руководитель межрегионального управления "Ростехнадзора" по Сибирскому федеральному округу Леонид Баклицкий и исполняющий обязанности руководителя управления "Ростехнадзора" по Кемеровской области Николай Смирнов.

 

Забегая вперед, скажу, что, когда моя коллега спросила на пресс-конференции, отличается ли ситуация с травматизмом в углепроме Кузбасса от других регионов, ей ответили, что такие сравнения лишены смысла. "Кузбасс - своеобразное угольное государство. Такой концентрации шахт в России нигде больше нет"...

 

Проверка началась 23 июня и продлится, по меньшей мере, месяц. На сегодня обследована половина объектов из 72 шахт и 7 обогатительных фабрик, подпадающих под ревизию безопасности. За две недели полторы сотни инспекторов и экспертов из Кузбасса, Красноярска, Хакасии, Ростова и с Урала выявили 3 тысячи нарушений правил и норм промышленной безопасности. По постановлениям судов или по решениям инспекторов еще до судебного разбирательства приостановлена работа 24 участков на двух десятках предприятий. Сроки временных "табу" - от 4 до 90 суток, как на "Полосухинской".

 

На вопрос, насколько оперативно рассматриваются судами представления "Ростехнадзора", Леонид Баклицкий, напомнив об отставке двух судей в ходе расследования прошлогодних трагедий на "Юбилейной" и "Ульяновской", ответил, что судебная волокита больше не парализует работу инспекторов.

 

Его общее впечатление от проверки: "О том, что она будет, на шахтах знали месяца за три и... ничего не делали". Контроль за производством и дисциплиной персонала слабый. Техника безопасности постоянно отстает от роста добычи. К примеру, шахта может в короткие сроки в 2-3 раза поднять производительность забоя и при этом оставить без изменения режим вентиляции. Инженерная и экспертная работа делаются "на коленке". Или такая красноречивая деталь: из десяти учебных центров, готовящих рядовой персонал для шахт, четыре признаны "Ростехнадзором" совершенно не способными выполнять эту функцию. Новоиспеченные горняки имеют самое смутное представление о своей профессии. Это все иллюстрации к статистике: за девятью из десяти аварий под землей стоит "человеческий фактор".

 

Цель проверки, как сказано было на пресс-конференции, - заставить собственников шахт вкладывать средства в охрану труда, в грамотную подготовку угледобычи. Такие инвестиции, вопреки бытующему мнению, целесообразны и с экономической точки зрения, поскольку ЧП под землей, как правило, влечет многомиллионный ущерб, в сравнении с которым затраты на его предотвращение уже не кажутся столь внушительными.

 

Вопрос, о котором было упомянуто в начале материала, как и несколько метафоричный ответ на него, заинтересовал меня, и я предпринял некоторые изыскания в Интернете. Действительно, если уж сравнивать, то государства. В статистике углепрома есть что-то вроде "индекса безопасности": число погибших горняков, деленное на количество добытого угля. Понимаю, дроби такого рода, выражающие человеческие жизни "через запятую", - не вполне деликатный счетный материал, зато очень наглядный. Так вот, за каждым миллионом тонн угля, добываемого в США, стоит 0,03 жизни горняка. В России - 1,1. На Украине - 2. В Китае - 4,5 (только по официальной статистике, которой независимые эксперты не верят).

 

И уже без Интернета, порывшись в собственной памяти, вспомнил очень давнюю статью своего коллеги Виктора Михайлова, обозревавшего углепром в "КР" много лет назад. Он указывал в ней на фатальную закономерность советской угледобычи 80‑х годов. Каждый миллион "черного золота" стоил жизни одному советскому шахтеру. А ведь это было двадцать пять лет назад.

 

Современный российский углепром не преодолел этой пропорции. А уж до "американского стандарта" - все равно что в другое полушарие копать...