Природа российского кризиса. Чем он не является

 По ноябрьским данным, кумулятивное падение промышленного производства за последние 5 месяцев составило 13% по сравнению с пиком, достигнутым в июне этого года. Валовой внутренний продукт (ВВП) сокращается в течение последних трех месяцев, причем это сокращение происходит высокими темпами, никогда ранее не достигавшими таких масштабов. Сокращение ВВП в сентябре-ноябре оценивается в 4,7%. 

Часто можно слышать утверждения, будто нынешний кризис является не российским, а мировым. Действительно, ряд других стран также оказались под ударом кризиса. Однако не все страны мира, по крайней мере, пока, находятся в кризисной ситуации. В состоянии экономической рецессии находятся европейские страны, США, Япония, некоторые страны бывшего СССР. 

Однако пока не отмечено сокращения производства в Китае. Темпы роста ВВП там замедлились, но, по последним прогнозам, они составят 9,7%. В Индии ВВП в этом году вырастет примерно на 7%. Кризис пока не затронул Латинскую Америку, страны Ближнего Востока, Юго-Восточную Азию. Поэтому можно сказать, что кризис является глобальным, но пока не мировым. 

Нельзя не отметить, что хотя кризис наблюдается во многих странах мира, его последствия в разных странах оказываются различными. Последние данные о сокращении производства в США свидетельствуют о том, что там этот показатель снизился в ноябре к октябрю на 1,4%, что меньше, чем 6,7% в России. Возникает естественный вопрос, что делает российскую экономику более уязвимой по сравнению с американской? Статистические данные также не подтверждают те объяснения российского кризиса, которые делались в течение последних 12 месяцев. С января нам предлагается следующее описание кризисного механизма: американский финансовый кризис приведет к экономическому спаду в США и мире, что в свою очередь спровоцирует падение мировых цен на нефть. Падение цен на нефть вызовет ухудшение платежного баланса в России, что вызовет снижение темпов прироста ее ВВП до 3-4%. 

Но фактическое течение кризиса не слишком соответствует этому сценарию. Российский кризис, похоже, мало связан с американским финансовым кризисом. Наиболее острая фаза финансового кризиса в США, повлекшая за собой банкротство ряда крупных финансовых институтов и привлекшая общественное внимание, наблюдалась в сентябре нынешнего года. Однако сокращение промышленного производства в России началось еще в июле 2008 года - минимум за 2 месяца до того, как в США финансовый кризис вступил в наиболее острую фазу. Трудно представить механизм, который заставил бы российских предпринимателей сокращать промышленное производство в ожидании и за несколько месяцев до финансового кризиса в США. 

Еще раньше, чем промышленного производство, началось сокращение активности в транспортном секторе России. В нем падение началось еще в апреле и продолжается вот уже в течение 8 месяцев. Вряд ли сентябрьский финансовый кризис в США за шесть месяцев до своего начала мог привести к падению объемов предоставления транспортных услуг в российской экономике, к сокращению производства в других секторах российской экономики в июне и июле этого года. 

Утверждение, что российский кризис вызван падением нефтяных цен, также вызывает сомнение. Сокращение промышленного производства началось в июле этого года, когда мировые цены на нефть достигли исторического пика в 147 долларов за баррель. Промышленное производство падает последние пять месяцев, хотя цены на нефть по-прежнему выше, чем в прошлом году, и намного выше, чем в 1999-2000 годах, когда промышленный рост в России бил все рекорды. 

Более того, если мы посмотрим на структуру российской экономики, то можем убедиться, что в относительно благополучном положении находится именно нефтедобывающая отрасль. Несмотря на то, что по сравнению с пиковыми значениями нефть упала в цене в 4 раза, сокращение добычи нефти в России по сравнению с июнем составило всего лишь 0,1%. Этот факт противоречит объяснениям кризисных механизмов, традиционно предлагающимся для российской публики. 

В то же время цены на продукцию химии, нефтехимии, черной металлургии упали в меньшей степени, чем на нефть, "всего лишь" на 30-40%, но именно в этих отраслях зафиксирован спад производства на 28-40%. Нефтяная отрасль, в которой добыча от месяца к месяцу падает на доли процента, остается одной из немногих отраслей, позволяющих удерживать общее промышленное производство в России от особенно резкого спада, доходы государственного бюджета и более или менее приемлемый уровень жизни населения страны. 

Наконец, еще одно предлагавшееся ранее объяснение того, как якобы должен развиваться кризис в России, опиралось на прогноз ухудшения платежного баланса страны и ожидания дефицита по счету его текущих операций. Однако несмотря на драматическое падение нефтяных цен платежный баланс страны сохраняется профицитным. Причем его профицит колеблется в последние месяцы в диапазоне 10-12 миллиардов долларов, что по-прежнему близко к рекордным значениям последних лет. 

Одним словом, Россия вступила в экономический кризис, по скорости развития которому не было равных за последние 70 лет, в условиях высоких цен на нефть, при положительном сальдо платежного баланса по текущим операциям, до того, как в США началась наиболее острая фаза финансового кризиса. Все это позволяет утверждать, что природа российского экономического кризиса существенно отличается от того, что предлагалось и традиционно предлагается российской общественности в качестве его объяснения.
 

СПРАВКА: Илларионов Андрей Николаевич 
 
Окончил экономический факультет Ленинградского государственного университета в 1983 году и аспирантуру ЛГУ в 1987 году. Кандидат экономических наук. По окончании университета – в 1983–1984 годах и после завершения обучения в аспирантуре – в 1988–1990 годах – на преподавательской работе на кафедре международных экономических отношений Ленинградского государственного университета. В 1990–1992 годах - старший научный сотрудник лаборатории региональных экономических исследований Санкт-Петербургского университета экономики и финансов. В 1992 году – внештатный экономический советник Заместителя Председателя Правительства Российской Федерации. В 1992–1993 годах – первый заместитель руководителя Рабочего центра экономических реформ при Правительстве Российской Федерации. В 1993–1994 годах – руководитель группы анализа и планирования Председателя Совета Министров – Правительства Российской Федерации. В 1994 году – директор Московского отделения – вице-президент Международного центра социально-экономических исследований «Леонтьевский центр». В 1994–2000 годах – директор Института экономического анализа. С 2000 года по декабрь 2005 года – советник Президента Российской Федерации. После отставки вернулся на пост директора Института экономического анализа.