Владимир Белый: «Система образования…

В последующие годы было время учебы на курсах ЮНЕСКО при МГУ, преподавательская работа в школах за границей, ответственная работа в системе образования Херсонщины — от инспектора до руководителя областного управления образования и науки.
С 1995 года и по сегодняшний день Владимир Иванович — заместитель директора по учебно-воспитательной работе и учитель физики Херсонского физико-технического лицея при Херсонском Национальном техническом университете и Днепропетровском Национальном университете (ФТЛ).
С 1996 года поддерживает прямые связки с французскими коллегами в ходе визитов во Францию и приема французских лицеистов и учителей в Херсоне.
Занимается инновационным формированием профильного образования старшеклассников, другой научной и общественной работой, лауреат Всеукраинской Общественной Премия «Эксперт года-2007».
 
В контексте нашего образовательного бытия постоянно слышится: «Какой учитель, такова и школа». Может быть, именно поэтому организаторы образования всех уровней пытаются так тщательно регламентировать работу учителей. Сначала — регламентация, а вслед — плотная опека. Это, в первую очередь, — директивы по учебной деятельности на уроках, затем контроль за соответствием аттестации учеников министерскому фолианту в 124 страницы («Критерии оценивания учебных достижений учеников в системе общего среднего образования»), дальше — требования к поурочным конспектам, а еще — рамки работы от методических объединений и обязательный минимум общекультурных воспитательных мероприятий, контролируемый начальством.
Это — в школе, а за ее пределами учителя «ждут» районные (городские) методические службы и институт последипломного образования.
 
Не образованность, а «ремонт»
 
Я всегда созерцал вышеописанную активность вокруг учителей с немым вопросом: «А пять лет подготовки в педагогическом вузе — этого, что, недостаточно?».
Как все это грустно напоминает совдеповские подходы к производству товаров долговременного пользования! Все всегда знали, что текущий ремонт понадобится непосредственно с момента покупки товара. Действительно, все автомобили, которые я последовательно покупал в советское время, я вынужден был ремонтировать на второй день после покупки. Сначала по неопытности просто не мог понять, что та или иная система не работает, хотя машина и едет. А последний раз мне директор магазина четко поставил условие: «Вы покупаете авто вне общей очереди. Не нравится — можете отказаться!».
Знаете, как поработаешь за границей в атмосфере жизни без взяток, тяжело заставить себя преступить эту неприятную черту…
Конечно, образование, как и все, имеет какое-то свое конкретное начало. К большому сожалению, у нас само начало направлено не на образованность, как результат образовательного процесса, а всего лишь… на последующий его «ремонт».
В цивилизованном содружестве людям в голову не приходит, что необходимо организовать посещение уроков человека, которому государство вручило диплом, квалифицировав его как учителя! Ни директор, ни заместитель директора в развитых странах такого себе не позволяют. Не те они люди, чтобы рушить нормы профессиональной этики! Это — сфера служебных обязанностей предметного инспектора.
В каких случаях? Тогда, когда имеет место конфликт между учениками (родителями) и учителем, или когда по заявлению учителя исследуется возможность присвоения ему более высокой аттестационной категории, или же эпизод, связанный с исследованием целесообразности продолжения контракта.
Так было со мной в Алжире, в конце первого года работы. В ходе урока прибежала секретарша и предупредила, что сейчас на занятие придет генеральный инспектор по физике. Точно: заходит он вместе с директрисой лицея, здороваются и садятся на заднем ряду. Минут пятнадцать наблюдают, как я работаю, затем инспектор выходит к доске и некоторое время ведет беседу с учениками по программному материалу. Я понял, что все нормально, когда увидел: инспектор от беседы с детьми перешел на монолог по материалу физики с тем, чтобы мне показать, что он в этом деле «дока». Действительно, директор затем кратко сообщила: «Инспектор остался доволен. Контракт продлен». Обратите внимание: даже намеков на обычный для нас «анализ урока». Инспектор решает конкретные вещи, за которыми могут стоять различные изменения социального плана в жизни взрослого человека. Профессионал работает, как достойная уважения личность.
 
Фальшь невозможна в принципе
 
Как-то коллега-алжирец после уроков приглашает всех учителей на чашку кофе. Спрашиваю: «По какому поводу?» Отвечает: «Подошел срок, и это дает мне право заявить себя на более высокую аттестационную категорию. Сегодня был инспектор, посмотрел два моих урока и поставил более высокий «град».
«Что это тебе дает?», — спрашиваю. «Сама прибавка, — отвечает, — к заработной плате — это моя месячная норма расходов на бензин»
Скажу от себя, что с автомобилем за пределами дома он не расстается никогда.
В развивающейся стране власти начали с того, что сразу определились с размером достойной зарплаты учителям, врачам и преподавателям университетов. Определились с тем, что образование, медицинское обслуживание должны быть исключительно настоящими, то есть, осуществляться квалифицированными специалистами. Поэтому мы, иностранные контрактники, там и работали, ибо своим молодым людям фальшивых аттестатов и дипломов ни лицейская, ни университетская система образования там не могла выдать в принципе.
А каково качество диплома учителя, если он не умеет выполнять конкретные задания, предусмотренные программой для ученической государственной аттестации за цикл обучения?
Конечно, это вопрос риторический. Для них — риторический. Но — не для нас. Поэтому некоторые наши тогдашние учителя-контрактники имели и проблемы. Например, приходит на урок наш «блатной учитель», а аудитория — пустая. Оказывается, дети от него отказались, ибо с ним они не смогут подготовиться к годовой аттестации, а инспектура подтвердила обоснованность требований. До конца года он ходил в лицей, ничего не делал, получал зарплату в соответствии с контрактом, но на следующий год контракт не продлили, а в наше Генконсульство направили претензию.
Ненастоящее образование там не проходит. А настоящее образование и медобслуживание финансируются в первую очередь. Это для всего остального — как денег хватит. Ибо практически все другие отрасли потому и существуют, что в сущности своей ничего другого и не предусматривают, как только зарабатывать деньги в связи со свойственной им спецификой материального производства.
У нас, к сожалению, наоборот. Налоги собирают, чтобы финансировать бизнес. Почему люди опираются в первую очередь на здравый смысл, а мы — на умозрительные обоснования непонятных подходов, которые не в состоянии дать зримую социальную продуктивность? К чему все это? Получается: какова система образования — такова и жизнь.
А все потому, что для большинства нашего социума настоящего образования никогда не было организовано. Это остается так и поныне. Правда состоит в том, что у нас есть очень сильные отдельные учителя, преподаватели, медики, но нет настоящей продуктивной общей системы образования, медицинского обслуживания. Настоящей в том смысле, что для обычных стандартных ситуаций не было бы никакой нужды даже «сильным мира сего» искать «спецобслуживания».
Скажите, каким может быть социальный престиж учителя, который пасует перед заданиями, предусмотренными для абитуриентов? Конечно, низкий. Вот и имеем вместе с низкой заработной платой еще и эту «ложку дегтя» в общую бочку учительского социального статуса.
 
Для учителя не только деньги важны
 
Похоже, что наши зарплаты будут заметно расти. Но, боюсь, как бы с этого момента не начали активизироваться руководители образования всех уровней — для дополнительных внешних требований к учителю в плане совещаний, заседаний, назиданий-наставлений, докладов-рефератов, рапортов, описаний, информаций и прочих «опусов», которые все равно не в состоянии повлиять на уровень учебной подготовленности учащихся!
Боюсь и другого: как бы самим учителям не показалось, что лучше эта обычная «суета», чем персональные труды по обеспечению собственной состоятельности пред лицом предметных требований. И не вообще, а по любому конкретному ученическому заданию. Если мы не сформируем нишу социальной самодостаточности учителя в прямом сотрудничестве с учениками в рамках современного программного материала, то адекватного усилиям роста уровня образованности молодых людей не достичь. Высокоэффективные образовательные структуры никогда не отличались большой внешней шумихой и суетой. Для продуктивности интеллекта необходима внешняя тишина и паузы на осмысление. Именно в таких условиях ум может не молчать и, возможно, именно в этом активном мыслящем «молчании» находится ответ на известный вопрос: «Что было сначала: слово или дело?». Если именно с самого начала, то, следует признать: сначала была МЫСЛЬ…
Если сравнивать содержание нашей учительской атмосферы с характером профессиональной жизни заграничных коллег, то настроение опять отнюдь не радостное.
Сравним вместе. В одной системе образования педагога приучают, что нужно будет каждый раз объяснять, почему урок проводится именно так, а не по схеме, которая видится «правильной» завучу, директору, инспектору, методисту методкабинета, заведующему кабинетом Института последипломного образования и, наконец, своим же коллегам?
В другой системе за всю профессиональную жизнь на занятия учителя приходит только инспектор по предмету, да и то — лишь потому, что сам учитель его пригласил для переаттестации на более высокую категорию. Без приглашения самого учителя инспектор приходит только по инициативе администрации в случаях конфликтов с учениками. Кроме того, о плановых переаттестациях на «подтверждение присужденной категории» даже и мысли не возникает. То есть, никаких функций по «переутверждению» диплома (как это существует у нас в завуалированном виде) государство никому не делегирует. Просто с самого начала оно не допускает «псевдодипломов». Напротив, на пути к обретению диплома претендент должен не только усвоить научное содержание своей профессии, но и обязательно продемонстрировать, что он им умеет продуктивно оперировать на уровне современных социальных потребностей.
Опыт работы за границей подсказал, что письменная форма аттестации хоть и не идеальная, но наиболее мотивирующая учащихся. Ее прозрачность (если работы сохраняются в администрации для возможных апелляций) автоматически ставит в условия эффективной работы не только учеников, но и их учителей. Ведь все наглядно: какие учитель задачи подобрал, по каким программным разделам, какие у него критерии оценивания и многое другое. Именно на базе письменной аттестации можно поставить здание объективности — как в образовательном плане, так и в правовом. И при этом все — учителя, учащиеся, родители — погружаются в атмосферу демократической открытости.
Внутренняя культура учительской работы не может не включать постоянную самопроверку на продуктивность своей деятельности. Для учителя не только деньги важны. Если его уникальная способность передавать знания, делиться технологией использования интеллектуальных умений, раскрывать секреты гуманитарного искусства и вдохновлять на доброе не находит заинтересованности учеников, то нормальный человек не будет работать «на воздух» лишь потому, что ему за это платят деньги. Именно из этого исходит педагогическая традиция демократических обществ.
Если внимательно посмотреть на характер работы учителей старшей школы, то никто во Франции не возложит ответственность за подготовку ученика исключительно на учителя. Достаточно много отведено самому ученику. Там, обычно, большинство детей в классе — успешные. Это еще и поэтому, что те, которые (на сленге учащихся) «не догоняют», могут продолжить обучение только в профиле, где интеллектуальные требования для них будут посильными, то есть, старшая школа, в принципе, не может быть однотипной. Заведения для старшеклассников нужны разные. Не нужно стесняться того, что лицеи — не для всех учеников и не для любого учителя.
Академические лицеи предусматривают максимально возможную нагрузку на интеллект, чтобы выпускники смогли успешно продолжить обучение в университете, а профессиональные лицеи дают большую нагрузку на формирование технологических навыков. И все это никоим образом не ставит общественные взаимоотношения в плоскость «большей или меньшей человеческой ценности». Умелый автослесарь всегда ценится выше неумелого. Так же и с учителем, или врачом. Некорректно сравнивать автослесаря с хирургом, ибо продуктивным может быть только сравнение себя сегодняшнего с самим собой вчерашним. Если же и существует радость от учительского труда, то в условиях нашей «постсовдеповской действительности» она проявляется никак не благодаря государственным организационным ресурсам, а, скорее, вопреки им.
А ведь в условиях, приближенных к демократическим стандартам, именно благодаря общегосударственным организационным подходам учитель всегда находится в комфортном социальном микроклимате. Можно достойно жить без повинности идти через «не могу» в университеты, тем более за псевдодипломом. А без построения общегосударственной ответственной системы взаимодействия учеников с учителями одними призывами проблемы не решить. Равенство в правах не дает повода к равенству на жизненный кусок социального пирога. Если в уравнение социального статуса заложить только лишь желание и отбросить такие параметры, как умственные способности, трудолюбие, компетентность и продуктивность, то нам не видать не только успешной образовательной системы, но и адекватного общества.
А мы до сих пор и не начинали закладывать основы ответственной образовательной системы. Когда же начнем? А с того момента, когда законодатели и лидеры общества смогут (или будут вынуждены) воспринимать с любовью своих кровных детей не только как будущих выпускников самых престижных университетов, а скажем, как успешных шеф-поваров или машинистов.
В своем Херсонском лицее мы еще с 1989 года установили, что для всех интеллектуальных дисциплин определяющими семестровую оценку могут быть только письменные аттестации. И учителя, и дети это приняли без малейшего сопротивления — разве можно открыто заявить, что ты против честности и справедливости? Родители всеми правдами и неправдами стараются устроить детей в наш лицей, ибо знают, что их здесь приучат настойчиво работать не за счет призывов или принуждения, а самой организацией учебного дела. А еще они видят, какой высокий воспитывающий потенциал несет в себе атмосфера свободной плодотворной работы.
Организаторам образования важно видеть, что есть такие системы контроля, которые способны стать технологическим инструментом высококачественной образовательной работы как со стороны ученика, так и со стороны учителя, руководителей учреждения. Объективное оценивание — не самоцель, а средство эффективного перевода процесса образования в образованность выпускников, как социальной цели образовательной деятельности.
 
Количество не переходит в качество
 
Впрочем, наш учительский дискомфорт также начинается с момента, когда мы видим, что сами не способны выполнить задания, предназначенные для выпускников. Теперешняя система образования в общем, как и отдельный учитель в частности, увидев свою низкую продуктивность, начинают доказывать сами себе, что они не «глупые». Именно отсюда и «растут ноги» множества школьных мероприятий общего характера. Однако повлиять на уровень интеллектуального развития они не способны. Для последнего еще не придумано чего-либо лучшего ОСНОВ НАУК! А красивыми общими речами априорно можно «доказывать», что угодно. Но только жизнь все время показывает: от простого количества общих мероприятий (как с учителями, так и с учениками) не удается поднять не только уровень учебной подготовки выпускников, но и уровень их культуры. «Узнать» всегда сильно проигрывает понятию «познать». Мы, педагоги-практики, покорно даем себя втягивать во внешне как бы яркую интеллектуальную жизнь разнообразных тематических совещаний и заседаний, на которых, по правде говоря, занимаемся своим интеллектуальным и социальным самоутверждением. Но обществу нужны педагоги, уверенные в себе не за счет внешних аффектов, а благодаря высокой результативности своей работы, выражающейся в уровне подготовленности выпускников. Совещаниями профессионализм учителей не может быть сформирован в принципе.
Наиболее сильные мотивы к хорошей работе у учителя может сформировать только ученик. А мотивацию самого ученика сформирует такой социальный уклад, который способен устранить уравниловку и теневые отношения, причем в автоматическом системном режиме, обходясь без методов внешнего принуждения. Потому-то здравый смысл и рассчитывает на политическую волю таких организаторов образования, которым важны не они сами на фоне государства, а собственно плоды их государственной деятельности. Требуются простые конкретные формы выхода образовательной системы в социум, мотивирующие образовательную деятельность учащихся. После этого дело за учителями не станет.
Важно понять, что все это не идеалистические иллюзии. Именно таков высокий авторитет учительской профессии в странах Евросоюза. Если внутренний мир учеников сохраняет следы влияния образовательной культуры для аналитического мировосприятия дальнейшей жизни, то она не может быть низкого качества, и не так просто наврать красивых обещаний во время выборов или возбудить людей к разрушительным деструктивным действиям. А какая у нас может быть самооценка значимости своей профессии, когда обычной стала цитата: «Хотели как лучше, а вышло как всегда!»? О каком качестве жизни общества можно говорить при наличии утвердившейся многолетней практики, когда учителя стараются изо всех сил, а ученикам до всего «параллельно». Ругать учеников за пассивность или призывать их к «разумному, доброму, вечному» больших талантов и высокого профессионализма не требует, и конкретного эффекта одна сплошная шумиха не даст.
Учителю очень важно знать, что он нужен людям своим конкретным кропотливым профессиональным трудом педагога-предметника, а не общим восклицанием, что «учитель — это звучит гордо!». Если мы вовсю уповаем на свои способности манипулировать сознанием детей, то действительно ли мы образованны? Вспоминается случай, когда представительница старшего поколения хвалит молодую маму за то, что она вместо грубого принуждения терпеливо убеждает маленькую дочь одевать более подходящую одежду и дает ей перечень на выбор. А малышка говорит: «Да, конечно, мама дает то, что она хочет, или такое, что невозможно надеть!».
А мы все вкладываем и вкладываем ресурсы в так называемые технологии, в основе которых продолжение жизни по принципу: «Не главное, каким БЫТЬ, главное — ИМИДЖ». И если огромная популярность книжек Толкиена нам подсказывает, насколько сильна у людей тяга к техникам манипулирования друг другом, то это никак не должно затуманивать здравый рассудок, если не всех педагогов, то хотя бы организаторов системы образования государственного уровня.
Ну, сделайте так, чтобы с низкими баллами внешней выпускной аттестации вопрос о подаче документов в приемные комиссии университетов и не рассматривался бы вообще, в том числе, и на контрактную форму обучения! Если это произойдет, большинство учеников вернутся к интенсивной работе раньше самих учителей.
Это труд учителей можно администрировать в ручном режиме, но не учеников. Неужели мы не видим, что жить в условиях отсутствия функциональной социально значимой зависимости между участниками образовательной системы в рамках всей страны (а лучше — в мировых координатах) это выбрасывать деньги и здоровье на ветер?! И если мы в основу этих координат возьмем всего лишь ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ и НРАВСТВЕННОСТЬ, а не будем ожидать, пока высокая академическая наука всесторонне все изучит и даст нам готовый продукт, то, думается, не навредим ни науке, ни образовательной практике. Скорее наоборот — будем способствовать как одной, так и другой.
Известно, что в Японии вообще нет Академии наук, хотя всеобщее среднее образование введено с 1938 года. Сейчас японское общество в состоянии перехода на всеобщее высшее образование.
В целом, есть смысл говорить об учителе как о добротном специалисте исключительно устами учеников, учеников, которые стремятся учиться. Таких учеников персональные таланты учителя интересуют только в тот момент, когда он их применяет в работе с ними. Каждый ученик по-своему не понимает какую-то часть палитры учебного материала. Это только в позитивном понимании они похожие. А у нас, учителей, бытует желание просто нравиться ученикам. Вот и тянет нас к позерству, попыткам быть интересным и привлекательным и все время поучающим. Без этого не обойтись, но если не выйти на кропотливую работу со сложными компонентами предметной программы, то для подготовленности старшеклассников одной внешней привлекательности обучения будет маловато. Также маловато усилий только со стороны учителей без конкретного прямого мотивирующего влияния общества на учащихся. Общество ведь именно от учеников ожидает своей более счастливой судьбы уже в ближайшем будущем.
Без формирования разноплановых общественных мотивационных ниш для разных по уровню учебной подготовленности учащихся система образования не сможет занять ведущую роль в подготовке молодежи к взрослой жизни.
(Окончание — в следующем выпуске)