"Медовый месяц Камиллы": последняя роль Кэррадайна

Как стало известно, в этот же день актер покончил жизнь самоубийством. Эти два события, безусловно, не связаны между собой, однако трагедия явно сыграет на руку прокатчикам. Не случись беда - вряд ли среднестатистический зритель пошел бы смотреть эту чудовищную ахинею.

Справедливости ради стоит сказать, что роль Ковбоя Боба, которая досталась Дэвиду Кэррадайну в «Камилле», мягко говоря, не особенно выдающаяся, и уж точно – не «одна из последних ролей» в его фильмографии.

Между «Камиллой», снятой в 2007 году, и его смертью, в прокат было выпушено более 20 картин, включая такие неоднозначные фильмы, как «Форсаж да Винчи», «Большой Стэн» и «Адреналин 2».

Впрочем, мы о «Камилле». Дебют режиссера Грегори МакКензи грешит всем и сразу.

Блестящий актерский состав (а кроме Кэррадайна, в главных ролях задействованы Джеймс Франко и Сиенна Миллер) зазря расходует свои таланты, сценарист рассказывает свою историю, следуя логике продвинутого пользователя легких (иногда не таких уж и легких) наркотиков, а режиссер отчаянно пытается соединить концы с концами, но все – буквально все! - валится у него из рук.

«Камилла» - одна из тех поделок, на которые, по меткому замечанию рецензента «Афиши» (которое, правда, относилось к фильму «Семь жизней»), лучше самому не ходить, а засылать циничного приятеля, который затем смачно, в красках - чем гуще и циничнее, тем лучше - расскажет все в деталях.

Что до деталей, то в них нет недостатка. Блондинка Камилла (Сиенна Миллер) начинает раздражать зрителя чуть ли не с первого взгляда: она обожает розовое, постоянно болтает об Отношениях и Любви, снимает все подряд на полароид, называет своего жениха «Тигром» и хочет отправиться с ним в свадебное путешествие на Ниагарский водопад только потому, что это место было названо «раем для влюбленных» в одном рекламном буклете.

Когда терпеть болтливую невесту становится уж совсем невмоготу, где-то через 10 минут после начала неуклюжая романтическая комедия делает поворот на 180 градусов. Камилла вылетает из мотоцикла, на котором она со своим мужем едет к водопаду, и трагически погибает. Впрочем, не насовсем.

Видимо, таким образом, режиссер хотел проиллюстрировать тезис о том, что «блондинки не попадают ни в рай, ни в ад». «Придя в себя» при помощи дешевых спецэффектов, Камилла заметно умеряет свою «блондинистость» и продолжает путешествие, несмотря на побочные эффекты вроде потери волос, разложения, трупных пятен и характерного запаха.

Ее жених, воришка Сайлес (Джеймс Франко) с зачесом под Джеймса Дина, украл у собственной мамы микроволновку, за что и попал в тюрьму. В глубине души он добрый парень, что заметил местный шеф полиции, который задумал исправить Сайлеса женитьбой на своей племяннице Камилле.

Сайлес – парень серьезный, терпеть не может женскую болтовню, поэтому он ходит с хмурым видом, постоянно страдая от похмельного синдрома. До смерти супруги он разговаривает с ней исключительно фразой «Заткнись, пожалуйста» и значительно задирает вверх левую бровь. Представьте, какое богатство эмоций при этом пасется на выразительной физиономии Джеймса Франко.

Однако после смерти супруги Сайлес заметно меняется. Он проникается к ней сначала жалостью, потом состраданием настолько, что крадет вызывающе красный, а-ля «Беги, Лола, беги», парик для маскировки и бочонок формальдегида – чтобы заботливо смазывать любимую на ночь.

Собственно, Дэвид Кэррадайн исполняет роль Ковбоя Боба, постоянно переводящего тему любого разговора на лошадей. Он одет в подчеркнуто ковбойский костюм, а в его фургончике – лошади, выкрашенные в разные цвета (есть розовая, желтая, а синюю, любимую, и вовсе зовут Мэгги).

Сценарий – при всей его наркоманской логике – не лишен определенной изюминки. Ко всему прочему, это роуд-муви, так как наши герои вынуждены убегать от полиции. Камилла в красном парике на синей лошади – одна только эта сцена способна надолго застрять в памяти и всплывать в кошмарах при каждом удобном случае.

Но вместе с тем, он написан, кажется, человеком, который видел чересчур много фильмов и с детской непосредственностью спешит поделиться своей эрудицией: иначе к чему вся эта многозначительность символов, к чему цитаты из «Прирожденных убийц», «Шугарлэндского экспресса», «Достучаться до небес» и той же тыкверовской «Лолы», к чему, наконец, финальный – всеочищающий – дождь из риса? Что, найти лягушек бюджет не позволил?

Очень, знаете ли, сложная и неблагодарная работа – искать в черной комнате черную кошку и смысл в картинах, подобных «Камилле», заранее зная, что ни первой, ни второго там нет и в помине.

Их, если хотите, придется выдумать – окей, так и быть, мораль: настоящую блондинку исправит могила, «the death is not the end», «all beauty must die», а некрофилия – не такое уж и предосудительное занятие.

Стоило ли ради всего этого городить огород и красить лошадей?

Денис Шлянцев vz.ru