Пора выходить из каменного века

- Смотрите, что происходит, - говорит доктор технических наук профессор, заведующий кафедрой экологии и естествознания КемГУ Витаутас Сенкус, - предприятия уходят, производство падает, а промышленные выбросы и сбросы кардинально не снижаются. Потому что оставшиеся работают "за себя и за того парня".

Существует такой критерий, как выбросы на единицу продукции, которые, в свою очередь, зависят от того, сколько электроэнергии и сырья потребуется на эту самую единицу. Эти показатели за рубежом и у нас - большая разница. Новые технологии внедряются медленно, существующее оборудование с годами моложе не становится, а следовательно, все больше тратим исходных материалов, тем самым увеличивая выбросы.

- На нашей станции - современной метеолаборатории, установленной еще по американской программе, - продолжает Витаутас Валентинович, - студенты проводят измерения. Сейчас она включается время от времени - для обучения, прохождения практики, эксплуатировать дорого, а на первых порах хватило на три года постоянной работы. И вот за три года было отмечено только четыре дня, когда в воздухе не было превышений ПДК (предельно допустимая концентрация) по различным загрязняющим веществам. И сегодняшние замеры большого улучшения не показывают.

А ведь если говорить об экологических показателях, основной показатель - по человеку. Для того чтобы он комфортно себя чувствовал, ему надо в день килограмм - полтора пищи, два - три литра воды и 15 килограммов воздуха. Не литров, килограммов! Вот и считайте, сколько вредностей он с воздухом поглощает.

Все, что вылетает с предприятий, от автотранспорта, осаждается на почву. В 15-20 километрах от города - в пределах Сосновки, Осинников, Чистогорска почва в разной степени загрязнена, как и сельхозпродукция, которая на ней выращивается. Если хвосты загрязнений "Норильскникеля" зафиксированы аж в Гренландии, то что говорить о наших ближайших территориях? За права белых медведей воюет "Гринпис", но наши бурые медведи не хуже.

Такая же обстановка с реками и водоемами.

- Я не знаю ни одного предприятия, которое бы укладывалось в норматив ПДС (предельно допустимые сбросы), - говорит ученый. - Запсиб, например, платит за водосброс № 2 около 800 тысяч рублей, плюс за превышение нормы сбросов около 20 миллионов. Четыре - пять лет таких платежей, и можно окупить приличные очистные сооружения. Но, во-первых, для этого нужны крупные единовременные капитальные вложения, а во-вторых, это означает, что платежи не являются чрезмерными. И такое положение на многих предприятиях. Было бы невыгодно - давно бы построили очистные. И Президент РФ, и премьер-министр говорят о том, что надо всемерно очищать окружающую среду, но пока не получается.

Если говорить о шахтах, разрезах, нарушенных землях, по официальной информации, у нас в год из сельхозугодий и лесных земель выбывает до полутора тысяч гектаров. Рекультивируется в лучшем случае 300-400 гектаров. Мы выходили на губернатора области с предложением, чтобы, как за рубежом, предприятия делали отчисления в фонд рекультивации нарушенных земель, начиная с момента ввода предприятия в действие до сворачивания работ. А если эти деньги не используются, рекультивация не ведется, нанимать какую-то специализированную организацию и передавать ей эти средства для ведения работ. Но нам ответили, что предложение идет вразрез с федеральными законами. То есть вначале должно измениться федеральное законодательство.
Еще одна проблема: в нашем законодательстве по рекультивации не заложена технология вскрытия. За рубежом, когда вскрывают разрез, верхний плодородный слой складывают в один штабель, глину - во второй, коренные породы - в третий. Отработав, засыпают в обратном порядке. В котловане заложен пруд, вокруг -рекреационная зона с лужайками и деревьями. У нас такого практически нет. Плодородный слой развезли по дачам и городским газонам, глина разбросана, а на коренных породах зелень поднимется лишь через 30-40 лет...

Щадящие окружающую среду технологии у нас есть. В СибГИУ еще в советские времена был разработан открыто-подземный способ разработки месторождений. Работа ведется комплексно: в разрезных траншеях на поверхности находится инфраструктура, а шахтные поля отрабатываются с бортов вправо и влево под землей. Сейчас эта технология используется на отдельных участках, хотя заслуживает более широкого применения с тем, чтобы избежать техногенных нарушений. Вот только одно из них: техногенное затопление Малышева Лога. Если раньше отстойник Южно-Кузбасской ГРЭС был в трех километрах от поселка, то теперь он подходит вплотную. Старое русло Кондомы, по которому раньше уходила в паводок вода, практически полностью забито. И когда открывают шлюзы, затопление территорий неминуемо.

Что делать? Расчищать отстойник, перерабатывать отходы. Такой отход гидроэлектростанции, как зола уноса, например, является ценным строительным материалом. Сейчас наконец всерьез заговорили о переработке. Но пока это направление только в начале развития. Наши студенты в курсовых, дипломных работах серьезно рассматривают возможности этой развивающейся отрасли. За 10 лет существования кафедры экологии и естествознания было выпущено около 100 человек. Более половины из них работают по специальности. Грамотные экологи нужны на любом предприятии.

Возвратимся к тому, с чего начинали, - к человеку. Пока мы не изменим свое отношение к производству и окружающей среде, мы так и будем оставаться в каменном веке. Как раз сейчас, когда разрушаются и уходят старые предприятия, наступает время людей с новым мышлением, новых подходов к развитию технологий и производств.