Несогласные и опекуны

Даже этим поступком Артем нарушил свод правил нашего образования и воспитания. Потому что официально опекуном ребенка в данном случае является детское учреждение, а именно – педагоги и директор, и только они уполномочены совершать от имени ребенка те или иные действия. Не всегда в пользу молодых людей, поскольку официальные лица никогда не забывают о «репутации детского дома». И если воспитанник протестует или делает заявления против чего-либо, то должен это делать перед своими опекунами, которые уже должны принять обращения воспитанника, дать им ход или решить проблему на уровне районо, гороно и т.д.

В данном случае местная система образования все силы бросила на локализацию протеста. Поскольку, как это часто бывает, привлекает простое решение: нет возмутителя спокойствия – нет проблемы. Но отработанная комбинация дала сбой: Артем вышел в Интернет и сказал, что его не устраивает и как его принуждают молчать. «МК в Кузбассе» попытался разобраться в ситуации.

Дело было в декабре

Вообще, материал о «деле Комиссарова» готовился к выходу в печать еще к прошлому номеру газеты. Но поскольку в этой истории появились новые факты, мы решили повременить с выходом в свет статьи. А факт такой: в настоящее время в следственном управлении Следственного комитета при прокуратуре России по Кемеровской области проводится дополнительная проверка, цель которой выяснить, были ли в действительности «насильственные действия сексуального характера» в отношении одного из воспитанников детского дома №105. Это, собственно, и стало началом истории.

Итак, по словам Артема, конфликт между ним и руководством детского дома №105 начался в декабре прошлого года. Тогда воспитаннику Комиссарову стало известно о факте изнасилования тремя старшими ребятами одного младшего. На следующий день между Артемом и теми, кого он подозревал в изнасиловании, состоялся разговор, после которого один из визави Комиссарова получил несколько сильных ударов. В результате такого общения с этого собеседника в ходе медицинского освидетельствования были «сняты побои».

Впоследствии в ситуации попытался разобраться директор детдома, но вскоре по неизвестной «МК» причине написал заявление об увольнении по собственному желанию. Вот такая незадача. На смену ему пришла новый директор – Галина Плотникова, работающая в детдоме по сей день.
Опять-таки, по словам Артема, ему тактично намекнули, что не стоит будировать тему изнасилования и тогда все будет хорошо. Но Артем оказался не из молчунов. Отметим, что это проявилось еще раньше, еще в то время, когда Артем находился в другом детском учреждении - Комиссаров пришел в детдом №105 из детдома №2. И причиной перевода воспитанника, как поведала журналистам Галина Плотникова, стала конфликтная ситуация между ним и… «всем детским коллективом учреждения».

Якобы Артем в один из холодных зимних дней написал жалобу на сайт губернатора, в которой указал, что в его комнате 11 градусов тепла. Что, уверяет госпожа Плотникова, было неправдой. В реальности, как нас заверили, оказалось 19. А согласно санитарным нормам, температура в жилом помещении не должна быть ниже 18-ти градусов. Таким образом, Комиссаров «подставил» педагогов. За это, по словам Плотниковой, другие воспитанники решили объявить ему бойкот. Несколько странно, потому что обычно ребята поддерживают своих, тем более тех, кто заступается за их право не зябнуть.

Как рассказала «МК» бывший директор детдома №2 Ольга Крупко, работающая теперь в областном департаменте образования, жалоба Артема в действительности была. Однако какого-то особого конфликта из-за этого не случилось. «Просто я удивилась, почему Артем сразу не подошел ко мне с этой проблемой, – вспоминает Ольга Александровна. – Вот и все. А в целом у меня сложились нормальные отношения с Артемом. Он занимался спортом. А что касается каких-то конфликтов в коллективе, думаю, этого не было». Как же так? Плотникова, которая «приняла» Артема уже после инцидента, говорит, что конфликт был, а Крупко, казалось бы, имеющая все основания обидеться на воспитанника за то, что он вынес сор из избы, имеет мнение противоположное?

По неофициальной информации, напряженные отношения Артема с ребятами все же возникли, но не оттого, что он посмел пожаловаться на холод в комнате – не враги же дети самим себе, - а потому, что воспитатели, которые получили от Крупко нагоняй, стали настраивать воспитанников против Артема. Вот мальчика и перевели в другое детское учреждение. С репутацией возмутителя спокойствия. А на новом месте обнаружилась ситуация с изнасилованием, на расследовании которой настаивал мальчик, и подлила масла в огонь: это все-таки не банальный холод в комнатах, а особо тяжкое преступление.

Мы не знаем, чем закончится расследование СКП, начавшееся после интернет-заявление Артема Комиссарова. Может быть, следователи решат, что в детдоме все хорошо и здесь действует система предотвращения насилия старшими младших. А может, и наоборот. В любом случае, пусть восторжествует справедливость, чего должны жаждать и опекуны. Вряд ли кому-то приятно работать, подозревая, что в детдоме живут безнаказанные насильники. Но если их напрасно опорочили, то нужно требовать реабилитации. Однако в нашей истории все пошло своим путем…

Факты и документы

…Взрослые люди – педагоги в особенности – люди стреляные и бывалые. Они-то прекрасно понимают, что все нужно фиксировать-документировать, дабы было чего ответить проверяющим. Как сообщили в пресс-службе кемеровского УВД, с начала 2010 года на Комиссарова подавалось 5 заявлений в милицию. Три из них связаны с побоями, одно – с нападением на директора(!) детдома, последнее – шум в неурочное время. Также Артема несколько раз обвинили в том, что он избивал своих однокашников, съедал чужие порции в столовой и даже пытался поджечь детдом.

Сейчас возбуждено два уголовных дела по статье так называемого частного обвинения – ст. 116 УК РФ «Побои». Частное обвинение – это значит, что обвинителем выступает не прокурор как представитель государства, а частное лицо, потерпевший. В данном случае опекун якобы избитых детей. То есть директор детдома. Мазок за мазком прибавляется к «бандитскому» и «асоциальному» облику мальчика. Игра идет в одни ворота, ведь сам Артем, равно как и другие воспитанники, в силу закона лишен возможности действовать в том же духе. Например, случился такой инцидент: по словам мальчика, сотрудник милиции в помещении детдома избил Артема. Правда, свидетелей этого не было. Когда юноша попытался обратиться в поликлинику, чтобы зафиксировать телесные повреждения, врачи ему отказали, поскольку для воспитанников детдомов подобную процедуру можно провести только в присутствии опекуна – руководителя детдома либо его сотрудника с соответствующей доверенностью.

Педагог, к которому Артем якобы обратился с просьбой посетить медучреждение, сначала обещала сделать это, но пропала на два дня. Потом проходить освидетельствование было, во-первых, лишено всякого смысла, а во-вторых, педагог заявила, что ничего такого не обещала. А еще, когда Артем возвращался с тренировки, на него напали двое неизвестных с ножом. Любой, кого обстоятельства ставили бы вот так раз за разом в проигрышную позицию, вправе подумать: весь мир на меня идет войной. Но доказать творящуюся несправедливость невозможно.

По поводу предполагаемого избиения милиционером у взрослых есть объяснение. Так, Плотникова заявила, что факта избиения сотрудником милиции Артема не было и быть не могло, поскольку в день, указанный подростком, милиционер вообще не находился в помещении детдома, потому что была не его смена. С просьбой о помощи в «снятии побоев» ни к кому из педагогов детдома Артем не обращался. А вот про пожар, который будто бы Комиссаров хотел устроить, совсем интересно получается. Якобы администрации стало известно, что в конце апреля у Артема с его товарищем был разговор такого рода: скажи своим спать в одежде, меня все достало; я устрою пожар в туалете или в своей комнате; почувствуешь запах – беги. Тоже, кстати, повод для обращения в милицию, новые листы в «дело», которое шьется…

Комиссаров и безгрешная педагогика

Одним словом, получается какое-то странное кино: педагоги, вопреки своим профессиональным обязанностям - все-таки их задача состоит в том, чтобы воспитать и выпустить в большую жизнь достойного человека, - изо всех сил стараются бороться с воспитанником, который ведет себя из рук вон плохо. Да не просто журят по-отечески, а инициируют уголовные дела даже по самым пустяковым вопросам. Тенденция прослеживается четкая: Комиссарову пишется биография для единственной дороги: в тюрьму и по этапу. Подальше от родного детдома и изнасилования, факт которого Галина Плотникова отрицает.

Но среди знакомых детдомовца оказался взрослый человек, который взял его под свою защиту. Им оказался кемеровчанин Игорь Бусыгин. «Сначала я просто не поверил Артему, - говорит Игорь Владимирович. – Думал, пацан придумывает все, может, себя оправдать пытается. Но когда сам все услышал, увидел…»

Дело в том, что некую пикантность противостоянию «Артем Комиссаров – педагогическая система» придал тот факт, что Артем оказался с ног до головы упакован… в средства видео- и аудиофиксации. В этом ему помог Игорь Владимирович. «Я вскоре понял, что иначе просто нельзя, - говорит Бусыгин. - В милицию поступало заявление о том, что Артем кого-то избил. Мы тут же поднимали диктофонные записи, искали свидетелей того, где он находился в указанное время, и – доказывали, что он просто физически не мог кого-то избить в тот момент и в том месте».

Артем стал ходить по детдому или на встречи с руководством этого учреждения только с диктофонами (сразу по нескольку в разных карманах) и видеокамерами. Так, например, на одной из видеозаписей зафиксирован момент передачи заявления, в котором юноша просил руководство отправиться переночевать к своей бабушке. Даже эта, казалось бы, совершенно рядовая ситуация закончилась очередным конфликтом, в результате которого, как утверждает Артем, он в кабинете директора лишился видеокамеры, на которую снимал все происходящее.

По словам Игоря Бусыгина, вскоре и он сам стал подвергаться… заявлениям. Так, директор детдома написала в компетентные органы, что «из разговора с гр. Подгорной Галиной Федоровной , которая является родной бабушкой Комиссарова Артема , известно, что ее внук общается с Бусыгиным , (который – прим. автора) с ее слов, оказывает негативное воздействие на Артема».

Корреспондент «МК» лично встретился с бабушкой Артема. Женщина заявила, что очень рада, что среди взрослых оказался такой человек, как Игорь Бусыгин, который может реально помочь ее внуку. Поскольку мы с директором детдома утверждаем противоположные вещи, то кто-то из нас лжесвидетельствует, не правда ли?

…В любом конфликте всегда в чем-то правы и неправы обе стороны. Но так получается, что на стороне взрослых и уголовные дела, и горы документов, которые, кстати, почему-то мне показывать не стали, и разнообразные свидетельства других воспитанников детдома. Получается, что взрослые правы во всем. Во всяком случае, когда я спросил Нину Чернову, много лет возглавляющую городское образование и долженствующую досконально знать все, что происходит, в том числе и в детдомах: «А педагоги в чем-то неправы?» – Нина Александровна подумала и честно ответила: «Я не знаю».

Взяли на контроль

Как бы то ни было, но кемеровский скандал дошел до Москвы. По этому поводу главный детский правозащитник в России Павел Астахов даже поручил своему кузбасскому коллеге Дмитрию Кислицыну разобраться в ситуации. Как рассказал «МК» Дмитрий Владимирович, ситуация очень сложная, запутанная. «Не исключено, что подросток действительно пытается защитить себя, - говорит уполномоченный по правам ребенка в Кузбассе. – Однако имеется очень много, например, аудиозаписей, которые иллюстрируют различные события. В том числе как якобы сотрудники милиции угрожали Комиссарову. Но и это не факт. Возможно, что люди, чьи голоса зафиксированы на записи, – вовсе не милиционеры».

В любом случае в этой ситуации надо разбираться, заверил редакцию Кислицын. Создана специальная комиссия, в которую вошли представители городского и областного образования, сам Дмитрий Владимирович и другие взрослые. Кроме того, сейчас, как сообщили в пресс-службе областной прокуратуры, специалисты этого ведомства проводят свою проверку…
Будем ждать результатов.