Исполняется 95 лет со дня рождения Георгия Товстоногова

В его родном театре, в БДТ, проведут вечер «Самая трудная профессия в мире», на котором знаменитого режиссера будут вспоминать те, кто знал его и работал с ним. Одна из актрис товстоноговской труппы народная артистка России Светлана КРЮЧКОВА рассказала нашему обозревателю:

«В свете того, что сейчас в России происходит с театром, я хочу обратить внимание на этический принцип, который исповедовал Георгий Александрович и который бесследно исчез. Товстоногов был гениальным режиссером! И его гениальность заключалась еще и в том, что никогда при формировании труппы или репертуара театра он не руководствовался родственными, любовными и дружескими связями. Это очень важно.

Потому что основная беда, которая сейчас есть вообще в российском театре и кинематографе, – именно семейственность и любовные отношения, не важно, с кем, с мужчиной или с женщиной... Дети, любовницы, друзья... Они получают возможность выходить на сцену, снимать кино, и от этого общий уровень упал невероятно.

Для Георгия Александровича главным было качество того, что происходит на сцене. Он любовно и очень подробно работал с каждым артистом, давал каждому приходящему артисту сыграть роль. Пришел в театр – получил роль. Но если сыграл роль плохо, разговоры о том, что ты гений, а тебя не поняли, были бессмысленны. Если актер не смог вписаться в ансамбль, услышать режиссера, четко пронести через спектакль его мысль, «мелодию» – тут уж «не обессудьте».

Режиссер – это дирижер: должно быть безоговорочное подчинение всех оркестрантов. В нашем случае – актеров. Вообще я теперь чаще хожу слушать музыку, театр стал интересовать меня гораздо меньше. Никакой музыкант не позволит себе спорить с дирижером, не посмеет издавать какофонию, менять ноты, мешать солирующему инструменту. А в современном театре это происходит сплошь и рядом. Понятие «ансамбль» (в пер. с французского – вместе) перестало существовать.

Театр Товстоногова был силен ансамблем, внутри которого была железная дисциплина. Георгий Александрович никогда не жаловался на то, что у кого-то из его артистов плохой характер. Каждый из них (из нас) обладал достаточно сложным внутренним миром, был сам по себе планета. Соединить все, добиться единого звучания Товстоногов умел на каком-то птичьем языке. На репетиции он разговаривал только по делу. Никогда не тратил слов зря и не принимал этого от актера: «Что вы мне рассказываете – вы мне покажите». Он умел одним словом, одним предложением подсказать актеру верное решение.

Георгий Александрович относился к своим артистам с любовью. Понимал, что артист – это особенный человек, другой, что он жизнью своей платит за право стоять на сцене. Он всегда говорил: «Ставить нужно о том, мимо чего не можешь равнодушно пройти, о том, что у тебя болит». А сейчас везде главные люди – продюсеры. Деньги сейчас стоят во главе угла. О совести и боли и речи нет.

Конечно, у Товстоногова тоже были проходные спектакли. Потому что в советское время было не избежать тех же «датских» спектаклей. Он и начал с того, что поставил «Когда цветет акация», для того чтобы привлечь зрителя. Но не было там ни порнографии, ни пошлости, ни дешевого заигрывания со зрителем. Это был блистательно поставленный спектакль. И еще: Товстоногов всегда работал быстро, но очень насыщенно. На репетициях мы не проводили ни одной минуты впустую. «Тихий Дон» он поставил за три месяца. А в нем была занята вся труппа!

При Товстоногове в театре не было ни сплетен, ни закулисной борьбы. Все – ради высокого сценического результата (хорошего спектакля). Все службы работали безупречно: начиная от билетеров, заканчивая уборщицами. Осветители, гримеры – все это был единый коллектив. И на банкетах у нас никогда не было «черных» и «белых». На банкеты приглашались все сотрудники театра.

Люди бывают очень жестокими: сегодня превозносят, завтра начинают пинать. На одном из моих творческих вечеров (это было еще при жизни Георгия Александровича) мне пришла записка с бестактным, провокационным вопросом: «А правда, что Товстоногов как режиссер кончился?». Я тогда ответила: «Конец» Товстоногова – это недосягаемая вершина для тех, кто сегодня изо всех сил кричит, что он закончился».