Алтай хочет стать центром переработки продукции оленеводства

Отрасль могла бы избавиться от экспортной зависимости, а инвесторы - получить новый многомиллиардный рынок сбыта.

В Алтайском крае начала действовать специальная государственная программа «Развитие комплексной переработки продукции пантового оленеводства». Она рассчитана до 2015 года. Регион, который активно развивает сельское хозяйство и пищеперерабатывающую промышленность (в том числе в рамках мегапроекта «Алтайское Приобье»), проявил нетривиальную инициативу и, как оказалось, попал в яблочко, пишет Казах-Зерно.

«Поголовье оленей было доведено за последнее время до полутора миллионов особей. Мы и дальше будем на это тратить деньги и обязательно развивать соответствующие программы. Но при этом нужно заниматься и переработкой. И вот на это, я надеюсь, найдутся деньги в региональных бюджетах», - заметил президент России Дмитрий Медведев на своей большой пресс-конференции 18 мая (примечательно, что вопрос об оленях был одним из немногих, отобранных главой государства лично).

Алтайский край «нашел» в своем бюджете на реализацию пятилетней программы 26,7 млн рублей. Еще 1,8 млн планируется получить из бюджета федерального, а 314,2 млн — собрать с предприятий и банков. Цель программы заявлена четко: «создание условий для устойчивого развития переработки продукции пантового оленеводства в Алтайском крае».

Программа запоздала, но если все пойдет по плану, ряд районов края, в которых оленеводство остается поселкообразующей отраслью, обретет второе дыхание. А сам Алтайский край превратится из «пантового сырьевого придатка» азиатских стран в как минимум российский центр переработки целебного сырья и получения на его основе уникальных медицинских препаратов.

Самое ценное сырье

Панты, ради переработки которых принята программа, - это неогрубевшие рога оленей, покрытые тонкой кожей и короткой мягкой шерстью. «Препараты, изготовленные из пантов, имеют сильнейший лечебный эффект, это доказано многочисленными испытаниями. В России широко применяются препараты пантогем, пантогематоген, различные порошки, БАДы.

Кроме того, панты в виде ванн имеют большие перспективы в реабилитации больных и везде они вполне конкурентоспособны с другими продуктами народной медицины», - рассказывает заведующий отделом экспериментальной лимфологии НИИ клинической и экспериментальной лимфологии СО РАМН Владимир Горчаков.

О том, что панты имеют большое фармакологическое значение, на Алтае знали давно - промышленное производство препаратов из оленьих рогов здесь имеет более чем столетнюю историю. Правда, переработкой, как и сейчас, здесь занимались мало - все сырье в основном уходило на экспорт. Более того, в 1970-1980-х годах панты, которые активно применяются в традиционной восточной медицине, были для СССР важным источником валютных поступлений.

 По этой причине пантами занимались даже в регионах, где условий для такой деятельности никогда не было. Например, мараловодческое предприятие со стадом в 400 голов работало под Новосибирском в районе села Бурмистрово в рамках колхоза, а затем и акционерного общества «Бурмистровское». Как вспоминает бывший директор предприятия Владимир Букин, во многом своим существованием эта отрасль была обязана повышенному вниманию государства. «Последний руководитель региона, которому была интересна эта отрасль, был Виталий Муха.

После этого, в 1993-1995 годах, это направление в регионе исчезло, как и многие другие отрасли - коневодство, овцеводство. Да и своя фармакологическая промышленность так и не наладилась, хотя у нас были активные связи с Институтом цитологии СО РАН и «Вектором». На Алтае же эта отрасль сохранилась только потому, что во многих поселениях она основа основ», - констатирует Букин.

Отрасль карликов

«Если говорить о развитии в этой отрасли полноценного бизнеса, то нужен объем инвестиций федерального масштаба. Насколько мне известно, таких компаний в Сибири нет», — сетует Владимир Букин. Действительно, с 1990-х годов в алтайском оленеводстве наблюдается противоречивая динамика.

С одной стороны, количество профильных хозяйств увеличилось почти в 10 раз (сегодня только в Алтайском крае их насчитывается 34, причем 84% всех оленеводов сосредоточены в трех районах - Алтайском, Солонешенском и Чарышском; еще 103 хозяйства действуют в соседней с краем Республике Алтай). С другой - если раньше это были крупные государственные предприятия, то сегодня - небольшие, часто - семейные фермы поселкового значения. Понятно, что мелкие хозяйства не обладают собственными ресурсами для развития, как и доступом к банковским кредитам.

Традиционная же с советских времен ориентация на экспорт сейчас не помогает, а напротив, мешает развиваться из-за негативной ценовой конъюнктуры. Россия давно потеряла лидерство в экспорте пантов - у отечественных производителей появилось много зарубежных конкурентов: с конца прошлого века разведением благородного оленя начали заниматься в Австралии, Китае, США, Канаде.

Даже Южная Корея - основной мировой импортер пантов - завела свое стадо. Сегодня, по оценкам директора Группы компаний «Пантопроект» Николая Фролова, на долю нашей страны приходится не более 4–5% всего мирового производства. Причем главным российским конкурентом стала Новая Зеландия: она доминирует на рынке как производитель оленины и пантов. «Общее поголовье оленей здесь достигает 2,5 млн особей, - рассказывает бывший заместитель директора по науке Всероссийского НИИ пантового оленеводства (Барнаул) Алексей Неприятель.

- Основное направление - мясное производство, продукция идет на экспорт в Европу и США. Панты для новозеландских фермеров - побочный товар, но во многом благодаря этому их продукция предлагается на азиатских рынках в разы дешевле алтайской».

«Этот рынок «дышащий», - говорит Николай Фролов, - он чутко реагирует на различные факторы, в том числе общее состояние экономки, меняется как цена, так и величина поголовья. В 1997-1998 годах в связи с азиатским экономическим кризисом спрос на панты резко сократился, цены упали. Тогда российских мараловодов спасло лишь значительное снижение курса рубля. Провальным для отрасли стал 2009 год: расценки на пантовое сырье в это время опустились даже ниже планки 160 долларов за килограмм. Многие маральники в этих условиях оказались на краю банкротства».

Действительно, если в 2007 году Республика Алтай продала только в Южную Корею пантовой продукции на сумму свыше 9 млн. долларов, то в 2009-м поставок почти не было. Это стало настоящим ударом не просто по местным мараловодам, но и по всему сельскому хозяйству республики - мараловодческие хозяйства являются градообразующими для большого количества сельских поселений Горного Алтая, олени «субсидируют» другие подотрасли.

В этой связи разворот к переработке сырья на базе существующих хозяйств независимо от их размеров выглядит логичным шагом. Потенциал велик - по подсчетам Главного управления сельского хозяйства Алтайского края, мараловоды региона и соседней Республики Алтай могут обеспечивать переработчиков 900 тоннами сырья в год, что может быть переработано в 135 тонн высококачественных субстанций (30 млн. условных флаконов препаратов и продуктов в год). Отсюда разработчики программ и вывели цифру прибыли в 1 млрд. рублей - именно столько можно выручить от продажи этих препаратов в Сибири.

Правда, для этого придется изрядно потрудиться. Сейчас в Республике Алтай из 40 тонн ежегодно добываемых пантов перерабатывается около 5, а в Алтайском крае используется лишь 3 тонны пантов - 10% от общего объема производства соответствующей продукции. В целом же удельный вес всех продуктов переработки пантового сырья (включая мясо, кровь и панты марала) в крае не превышает 5%.

Чтобы стимулировать предприятия вкладываться в это направление, краевые власти предлагают, например, компенсацию части затрат на приобретение оборудования. По словам исполнительного директора НП «Алтайский биофармацевтический кластер» (оно выступает исполнителем по многим мероприятиям программы) Дмитрия Белоусова, хозяйства уже зашевелились: на начало этого года заявлено к реализации несколько инвестиционных проектов на сумму 30-40 млн. рублей. Это выпуск нутрицевтиков, косметики и пищевых добавок на основе продуктов пантового оленеводства.

Панты для олимпийцев

Базовая проблема переработчиков - сбыт готовой продукции. Аптечные сети, опрошенные журналом «Эксперт-Сибирь», затруднились назвать объемы продаж пантовых препаратов, потому что они незначительны. А в аптечной сети «36,6» (управляет аптеками в 20 регионах России) сообщили, что продукция эта в основном зарубежного производства - сертифицированных отечественных препаратов крайне мало.

Действительно, чтобы алтайские переработчики получили легальный доступ на рынок, им необходимо вложиться в доклинические и клинические испытания новых препаратов, а затем получить на них сертификаты соответствия от Роспотребнадзора. Администрация Алтайского края обещает сблизить исследователей и производителей - власти ведут переговоры с ведомством о том, чтобы сертификаты соответствия выдавались не в Москве, а в Барнауле - на базе территориального управления.

Тем, кто пройдет это само по себе сложное «испытание», обещан гарантированный рынок сбыта по меньшей мере на ближайшие три года. Это спортсмены олимпийского резерва России и все российские участники игр в Сочи (на этот счет администрация обещает договориться с Олимпийским комитетом и Министерством спорта), а также санатории Белокурихи, детские оздоровительные лагеря и другие учреждения здравоохранения, на которые может повлиять краевая администрация. 
Правда, вопрос о стоимости клинических исследований остается открытым.

«В зависимости от объемов продукции цена испытаний несколько сот тысяч рублей. Нашему институту такие испытания заказывали еще несколько лет назад, сегодня контрактов нет. В условиях, когда выгоднее получается вывозить сырье за рубеж, бизнес не расположен платить за сертификацию», - резюмирует Владимир Горчаков.

Тормозит рост внутреннего спроса и низкий уровень культуры потребления пантовой продукции. Для многих россиян панты - восточная экзотика, информированность населения о полезности их применения незначительна (в отличие от стран Юго-Восточной Азии, где их использует каждый четвертый житель). Автор этих строк кается: купив флакон пантогематогена в Белокурихе, сам так и не рискнул им воспользоваться — подарил родственнику из Петербурга.

Народным просвещением о пользе пантов в Алтайском крае планируют заняться всерьез. Например, при помощи проведения научной конференции, организации музея пантового оленеводства и издания книги об истории развития мараловодства на Алтае.