Максим Покровский: народ уезжает из страны табунами

Максим Покровский: народ уезжает из страны табунами

В стране и миреКультура
Группа «Ногу свело» стала известной благодаря своим многочисленным хитам.

Таким, как «Хару мамбуру», «Лилипутская любовь», «Московский романс», песне к фильму «Турецкий гамбит». Сейчас группа выпустила новый альбом «Обратная сторона Ноги», в котором коллектив подверг переосмыслению некоторые свои старые хиты. Однако представление диска совпало с выборами в Государственную думу, поэтому в интервью «Новым Известиям» лидер группы Максим ПОКРОВСКИЙ в первую очередь решил высказаться об итогах волеизъявления граждан и о ситуации в стране.

– Максим, вы верите в то, что в стране произойдут перемены к лучшему?

– Я устал не верить. Поэтому первый раз в жизни сознательно пошел голосовать и отдал свой маленький голос за того, за кого посчитал нужным. Вычислил математически, кому этот голос может пригодиться – хотя вы понимаете, что там особой математики не требовалось. Мы в коллективе недели две обсуждали выборы. Реакция на объявленные итоги в первую очередь позволяет надеяться на то, что люди, наконец, начали самостоятельно думать. Я устал от разочарований и боюсь, что протесты ни во что не выльются и потухнут. Не меньше я боюсь резни. Кому в руки можно отдать страну и не бояться за нее? У нас здесь творится очень серьезная лажа. И эта лажа во всем – пробоина на пробоине. Чем их латать, я не понимаю. Я не понимаю, как победившая партия добьется искреннего уважения. Скорее всего, она не получит искреннего уважения тех, у кого его и так не было. И я не понимаю, какая партия, что в себе несет.

– Власть дает понять, что единичные протесты не собьют ее с пути и в целом демонстрирует, мягко говоря, отсутствие гибкости.

– Это самый главный кошмар. Остальные ужасы кучкуются вокруг этого.

– Как вы думаете, участники движения «Наши» ходят на ваши концерты?

– Может, и ходят.

– Когда они выходят на площади орать, я грешным делом думаю, что комсомольцы в отличие от них хотя бы немного верили в то, что говорят.

– Я ведь сам мучаюсь этими вопросами. У меня нет рецептов, поэтому я просто делюсь своими сомнениями. В том, что все ужасно, мы разобрались. Почему люди не хотят сами думать? Вот мы ехали в поезде «Москва – Петербург», разговорились с людьми, они заявляют: «Мы не пойдем голосовать, за нас все решили». В Москве, несмотря на весь шум в блогосфере, многие и не пошли. Мы в какой-то момент перестали выдавливать из себя рабов. И я серьезно думаю, что надо будет сваливать. Мне, правда, некуда – у меня здесь вся публика и вся работа.

– То есть альтернатива для тех, кто не согласен лицемерить – уезжать или ждать, что тут что-то изменится к лучшему?

– Народ уезжает табунами, это же не секрет. Валят из страны. Не знаю, как это комментировать, потому что мне придется тоже валить, хотя меня здесь никто не обижает. Это не является принятым решением, так что не пишите в заголовке, что я эмигрирую, но очень серьезные мысли на эту тему возникают. Даже если дать дорогу альтернативным партиям, я не уверен, что они готовы взять на себя страну. На мой взгляд, это серьезнейший тупик. Если это приведет к кровавой бойне, погибнут люди, а власть подберет какая-нибудь сволочь. Мы сейчас – взбесившееся стадо, и среди нас нет ни одного вменяемого. Вот если меня возьмут за шкирку, посадят в кресло и скажут: «Максим, правь страной!» – что я натворю? Себе в оправдание могу сказать только то, что до этого страну довел не я, а другие ребята.

– Если придется уезжать, чем вы можете там заняться?

– В том-то и дело, что ничем. Ну что, улицы подметать? Чтобы работать артистом, надо как-то развиться на том рынке. Но это не то что не быстро, а вообще почти невозможно.

– «Ногу свело» сейчас не является остроактуальным и суперпопулярным коллективом. Как вы к этому относитесь?

– Я отношусь к этому как к факту. Если сказать «сегодня дождливый день», этот факт не описывает ситуацию в целом: день может быть одновременно теплым и счастливым. Вроде мы не в «топе», но на наших концертах огромное количество юных лиц. Но по сравнению со Стасом Михайловым – да, мы не являемся суперпопулярными. Мы от Стаса Михайлова безнадежно отстаем.

– Это вас, видимо, не очень расстраивает…

– Назовите еще кого-нибудь, от кого мы отстаем. Если меня это расстроит, я сразу признаюсь.

– Елка, у нее за последний год явный прорыв.

– Елка? Я ее знаю, замечательная, талантливая девочка. Не понимаю, в чем мы можем соперничать. Вот если бы вы назвали «Зверей» или Земфиру…

– Если бы вам надоела концертная жизнь, накопленных денег хватило бы, чтобы отдыхать и ничего не делать?

– Нет, такой возможности у меня бы не было. Мне нужно тяжело работать – в этом мое несчастье, а может, счастье, я не знаю. У меня есть и материальные, и творческие стимулы заниматься тем, чем я занимаюсь. Морально я давно готов к тому, чтобы быть очень богатым человеком. Не Абрамовичем, конечно, но человеком, который не задумывается о месте пребывания, площади жилья, количестве и качестве средств передвижения, а также количестве отпусков и качестве медицинского обслуживания. К этому я готов – но это не означает, что я готов бездельничать. У меня есть пунктик: я не хочу ни на одном месте на планете быть гостем. Я хочу быть везде полезным и востребованным. Приятно, когда тебя встречают в отеле и подносят сумку. Но мне бы хотелось, чтобы это делали, потому что знают мою музыку. А это уже не зависит от того, сколько у тебя денег.

– В трек-листе нового альбома в основном знакомые названия. Многие не будут вслушиваться и подумают, что «Нога» решила еще раз продать одни и те же песни.

– Для нас это совершенно замечательная и новая история. Ее могло и не случиться, но в этом случае – было бы немножко жаль. В новом альбоме музыка «Ногу свело» вывернута наизнанку. О качестве будете судить вы, но, по сути, такая работа была возможна только с этими песнями. С другими – невозможна.

– У вас есть рецепт хита?

– Если бы был, я бы написал гораздо больше хитов. Их у «Ноги» немало в абсолютном исчислении, а в относительном – могло быть и больше. У нас 11 или 12 альбомов, а радиосинглов – штук 20. Могло быть и больше.

– Есть песни, которые вы считаете недооцененными? Которые вам дико нравятся, а публика вяло восприняла?

– Слабо восприняли песню «Печальная Лариса» из альбома «Бокс». Недооцененным остался «Бензин», то есть тут публике понравилось, а в радиоэфир не пошло. Есть еще несколько примеров.

– Насколько «Ногу свело» нуждается в шоу-бизнесе?

– Хочется эмоционально ответить, что мы существуем параллельно шоу-бизнесу. В какой-то период времени группе «Ногу свело» очень повезло. Создание «Хару мамбуру» дало нам очень серьезный шанс. Без этой песни не было бы ничего. Но если бы после «Хару мамбуру» не было «Лилипутской любви», «Сибирской», «Московского романса», «В темноте», «Турецкого гамбита», участия в «Последнем герое» и т.д., мы бы не были на том уровне, на котором сейчас находимся. Нам повезло, что не отказали мозги, не отказала нервная система, что вели вменяемый и трезвый образ жизни. Я был и остаюсь безнадежным трудоголиком. Период амбиций по отношению к отечественному рынку у меня был весьма длинным. В 1990-е и в середине 2000-х я работал, как ненормальный. Я не строю воздушных замков, но надеюсь, что и «Обратная сторона ноги» будет востребована.

– Вы участвовали в реалити-шоу только для того, чтобы поднять интерес к своей музыке?

– Личное желание присутствовало, но во вторую очередь. Когда меня позвали на «Последнего героя», стоило некоторых усилий изменить свое расписание, чтобы найти время для участия в проекте. Главной целью все же было поднятие популярности коллектива через поднятие популярности моей физиономии. Так наш рынок в то время работал. А сейчас и на мировом рынке проявились такие же тенденции. Хотя на Западе некоторые артисты по-прежнему развиваются не только благодаря участию в реалити-шоу, а еще и делают музыку. У нас всегда был перекос в сторону интереса к личной жизни, а не к творчеству, и сейчас весь мир к нам в плохом смысле подтянулся: наблюдать за сморканием артиста интереснее, чем слушать его музыку. Мир «оютуюбился» и «оконтактился».

– Вы негативно относитесь к интернет-влиянию на музыку?

– Бессмысленно перетягивать канат, если с той стороны тянет локомотив. Я проиграю. Интернет уже победил. Плохо, что отсутствует законность и легальность. Музыканту невыгодно, что большое количество музыки расходится бесплатно по Интернету. С другой стороны, это процесс естественного отбора – выживут те, за чьи концерты люди захотят платить деньги. И все же мне видится в этом элемент чего-то недостойного: обирать музыканта – дело нехорошее.

– Остаются концертные заработки.

– Причем зритель опять поворачивается в сторону живых артистов. Я, кстати, не апологет живой музыки, моя душа вся в электронике. Но живой, настоящий, натуральный артист сейчас, видимо, будет цениться чуть больше.

– Вы считаете свою музыку развлекательной?

– Да. Более того, я с благоговением отношусь к хорошей поп-музыке. Последний альбом Бритни Спирс – это же вообще 26-й век. Но исторически нас причислили к рок-тусовке при том, что мы играем весьма странную музыку, сложно поддающуюся определению. Когда нам пытаются сделать комплимент и называют достойными представителями русского рока, я даже не знаю, как реагировать. Вроде, доброе хотят сказать, но ведь такая чушь получается!

– На Западе рок и попса не враждуют. Почему у нас продолжается это странное противостояние?

– Когда я учился в институте, заметил, что девочки, которые не очень нравились мальчикам, шли в комитет комсомола. Так было и в музыке: те, чей музыкальный продукт был невысокого качества, старались гнать какую-то идею. Мол, мы делаем честно, о правильном, для наших. Нашли каких-то наших, друг с другом объединились, от кого-то обязательно отделились… Вот так и получается: играем фигово, зато типа рок. Нужно посмотреть пару видео, где Майкл Джексон выступает со Слэшем, поп-король с королем рок-гитары.

– А теперь, судя по всему, кто-то постарается подняться на социально протестной музыке.

– Вряд ли это разовьется так широко, как в 1980-е. Но тут вопрос в том, появится ли в России в нужное время в нужном месте такой бард, такой герой и такого таланта человек, который реально сможет повлиять на воззрения широких масс. Но я считаю, что музыка в первую очередь должна дарить людям радость, а не негатив.

Справка Музыкант Максим ПОКРОВСКИЙ родился 16 июня 1968 года. Окончил Московский авиационный институт, однако по специальности не работал. В 1988 году вместе с барабанщиком Антоном Якомульским основал панк-группу «Ногу свело!». Параллельно с музыкальным творчеством сыграл в спектакле Cleanset (автор Сара Кейн), а также в нескольких кинолентах: «Время – деньги» (режиссер Евгений Лунгин), «Охотники за сокровищами» (Брент Хафф), в телесериалах «В ритме танго» (Александр Павловский) вместе с актрисой Натальей Орейро и «Медики» (Евгений Соколов). Является автором музыки к художественным фильмам «Турецкий гамбит» (песня «Идем на Восток!»), «Время – деньги» («Москва – Шаверма»), «Тупой жирный заяц» («Хару Мамбуру») и для шоу старого Московского цирка на Цветном бульваре. Участвовал в телепроекте «Последний герой», к которому написал песню «Я – не последний герой».

Подписывайтесь на наш Telegram, чтобы быть в курсе самых важных новостей. Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке и нажать кнопку JOIN.

всего: 1477 / сегодня: 1

Комментарии /0

Смайлы

После 22:00 комментарии принимаются только от зарегистрированных пользователей ИРП "Хутор".

Авторизация через Хутор:



В стране и мире