Подконтрольной обществу может быть только сильная власть

По результатам одного из последних опросов об отношении граждан к вертикали власти Левада-центр радостно анонсировал, а прозападные СМИ подхватили тезис о том, что «55% россиян считают, что контроль общества над государственной властью важнее ее силы. Прежде всего, по мнению большинства, власть сейчас держится на коррумпированности чиновников (39%), а должна бы - на соблюдении Конституции (59%)».

Трактовать сами цифры можно по-разному. Интереснее их использование социологами Левада-центра и тональность подачи.

Первая цифра в их интерпретации превращается в следующий тезис: стране не нужна сильная власть - стране нужна власть, подконтрольная обществу. Из второй делается не менее далеко идущий вывод: «Сегодня власть коррупционна, а народ считает, что она должна основываться на Конституции. То есть народ такая власть не устраивает. То есть ее пора менять».

То есть, по сути, социологи Левада-центра сами производят социологические данные и сами же их трактуют. С точки зрения научной добросовестности это уже как минимум некорректно. Академически считается, что социологи должны поставлять данные исследований, а политологи и аналитики - анализировать их и трактовать. Естественное разделение труда: один добывает руду, другой ее плавит, третий - превращает сталь в станки и машины. Или, если хотите, это своего рода научное разделение властей - как между законодательной и исполнительной властями. Иначе возникает соблазн подогнать формулировки вопросов под идеологически заданные и требуемые выводы.

Первый вышеобозначенный тезис базируется на регулярно задаваемом вопросе: «В чем сейчас больше нуждается Россия - в укреплении государственной власти или в том, чтобы власть была поставлена под контроль общества?» И действительно, первый ответ выбирают 35%, второй - 55%. Правда, с одной стороны, левадовцы замалчивают, что эти приоритеты практически такие же, какими были и 12 лет назад, осенью 2001 года. С другой - сам ответ на вопрос, в чем больше нуждается страна, вовсе не означает, что люди имели в виду то, что «более важно» - это то, чего сейчас больше не хватает. И если люди считают, что больше не хватает контроля общества, это вовсе не значит, что люди не хотят иметь сильную власть.

Сильная власть без контроля общества может быть эффективной, а может не быть эффективной. Но контроль за властью значим только тогда, когда власть сильна, потому что слабую власть и контролировать незачем - она ничего не может. То есть второй ответ сам предполагает и включает в себя первый. Это не альтернатива, а дополнение. И если человек говорит, что для него более значим контроль за властью, - значит, он уже предполагает приоритетность ее силы. Власть сначала должна быть сильной, а уже потом - контролируемой.

Но, с третьей стороны, а кто вообще будет спорить, что общество должно контролировать власть? Дело лишь в том, что под словом «общество» представители разных сил будут иметь в виду разное, и в первую очередь - самих себя. Для демократа общество - это большинство граждан, для элитариста - избранное меньшинство, для социалиста - люди труда. Для тех, кто сегодня по недоразумению называет себя «либералами», - это они сами и спонсирующие их бизнес-группы.

Второй анонсируемый Левада-центром тезис - о коррупционности и конституционности - формально менее спекулятивен. Хотя, строго говоря, если Конституция предполагает существование рынка и частной собственности, то тем самым она предполагает и существование коррупции (мы уже писали, что в условиях рыночной экономики коррупцию победить нельзя). Более того, сами коррупционные отношения тоже предполагают для своей законодательной защиты Конституцию. Правда, своеобразную.

Но и в этом случае социологи Левада-центра умалчивают об определенных обстоятельствах, видных из его же таблицы. Во-первых, ответ про коррумпированность имеет показатель значительно меньше, чем в упомянутом 2001 году: 39% - это сегодня, в 2013 году, а осенью 2001 года было 60%. Отсюда получается, что за 12 лет коррумпированность в стране снизилась, по представлениям граждан, более чем в полтора раза. Так что успехи в борьбе с коррупцией выглядят впечатляюще и неоспоримо.

Одновременно отметим, что если сегодня 59% хотят, чтобы власть строилась на соблюдении Конституции, то это тоже заметно меньше, чем было в 2001 году: тогда этот ответ набирал 74%. Но тогда получается, что хотя Левада-центр провозглашает: «Прежде всего, по мнению большинства, власть сейчас держится на коррумпированности чиновников (39%), а должна бы - на соблюдении Конституции», что ему удается делать, избегая разговора о динамике во времени, то при учете этой динамики объективный вывод выглядит чуть ли не с противоположным смыслом: «Все меньше россиян считают, что власть в стране держится на коррумпированности чиновников, и все меньшее их число хотело бы, чтобы она основывалась на соблюдении Конституции».

Кстати, ровно так же все меньшее число граждан хотят, чтобы власть в стране основывалась на «подконтрольности обществу и строгом соблюдении законов» (32 вместо 48%), на людях, привлеченных во власть по их профессиональным и личным достоинствам (27 против 37% в 2001 году), на государственной системе, созданной и работающей в интересах общества (25 вместо 39%), на поддержке избирателей-налогоплательщиков, нанимающих власть на определенный срок для обслуживания общих интересов (24 вместо 32%), на свободных людях, осознающих свои интересы и умеющих их отстаивать (23 вместо 31%).

Зато, если верить данным этих опросов, то получается, что в нашем обществе понемногу растет доля тех, кто хочет, чтобы власть основывалась на неподконтрольности обществу и пренебрежении законами, на всей мощи государственной машины, работающей только на интересы власти, на страхе людей перед властью и их бессилии в отстаивании своих интересов, на манипулировании общественным мнением и (с чего все начиналось) на круговой поруке чиновников, их коррумпированности. Рост в абсолютных цифрах очень небольшой, но в процентной динамике за 12 лет - подчас в полтора и два раза, при явной непривлекательности предложенных формулировок.

Так что социологи Левада-центра, похоже, сами не поняли, какие цифры опубликовали. Или же поняли, но попытались своим, как мы увидели, абсолютно не имеющим никакого отношения к действительности анонсом снизить эффект от них. Анонс же - это ведь всегда до известной степени возможность манипуляции и навязывания нужного восприятия формально объективных фактов.

«Что говорят злые языки?» - «Что Ланселот отрубил Дракону главную голову!» - «А что говорим мы?» - «Что Дракон освободил одну голову от несения воинской службы по ее просьбе и в связи с состоянием здоровья».