Какая школа нужна деревне?

За последние три года в России было закрыто около 2 тысяч сельских школ. Финансирование сельских школ, переданное на региональный уровень, привело к тому, что в школах стало меньше детей, учителя стали срочно уезжать. В результате постановления Министерства обороны об отмене отсрочки от армии для сельских учителей лишило школы молодых учителей-мужчин. Если в деревне закрывается школа, то часто вскоре исчезает и сама деревня. В итоге - вымирание сел, запустение прежде освоенных земель. Открывая общественные слушания, заместитель председателя комитета ГД по образованию и науке Олег Смолин заметил: "Наша страна потихоньку превращается в огромную, безлюдную территорию. Очень не хочется, чтобы сбылся прогноз Владимира Набокова "Россия может  разделить судьбу древнего Рима: культура останется, а народ исчезнет". Поэтому мы и пригласили сюда людей, которые знают, как даже в этих условиях решать проблему сельских школ. Самое главное убедить власть не закрывать школу, а превратить ее в основу возрождения села".

Обсуждению этих механизмов и были посвящены слушания. Большинство из собравшихся, были специалистами из институтов (Москва, Иваново, Арзамас и т.д.), занимающихся проблемами образования на селе. Слушания начались с доклада заместителя директора Института  социально-педагогических проблем сельской школы РАО Марины Гурьяновой.

Она отметила, что, несмотря на региональные отличия сельских школ, у них есть главные общие характеристики. Прежде всего, то, что сельская школа намного сильнее влияет на социум, чем городская. Ведь у сельской школы, помимо образовательной функции, заметно больше культурных и социальных. Авторитет сельского учителя несравнимо выше, чем у его городского коллеги. Поэтому и готовить сельских учителей сегодня надо иначе. Это должен быть, прежде всего, многопрофильный учитель, с широким спектром знаний и умений. Сейчас  учителям в деревне в любом случае приходится и вести несколько смежных предметов, и Windows переустанавливать, и законы объяснять, и досуг ученикам организовывать. Так лучше им в этом помогать заранее.

Но в чем -то положение сельских учителей чуть легче, чем у горожан. В сельских школах более однородный в культурном, интеллектуальном и социальном отношении состав учеников. А значит, больше общих, знакомых учителю проблем.

И  только учитывая эти свойства, нужно проводить реформирование сельской школы.

Но реформирование уже давно идет, и его эффективность тоже сильно отличается в разных регионах. Так, во многих районах пространственная изолированность школ разных ступеней, привела к развитию интегративных школьных моделей. Например, начальные школы начинают функционировать как несколько подразделений одной школы (именно начальные школы подверглись в первую очередь сокращению).

Очевидно, что сельская школа не может развиваться  в отрыве от села. Она напрямую зависит от его экономического положения. Поэтому для решения образовательных проблем на деревне необходима кооперация Минобрнауки с Минсельсхозом.

В итоге, по мнению Гурьяновой, эффект от действующего с 2001 года постановления о реструктуризации  сельских школ оказался неоднозначным. В результате него одна часть сельских школ сумела совершить прорыв и найти оптимальную форму существования, а другая часть прожила в ожидании закрытия. Главная проблема  в неопределенности ближайших перспектив. Укрупнение и слияние сельских школ - это объективный процесс. Но форсирование этого процесса, срочное закрытие малочисленных школ губительно для деревень. И для страны в целом. Ориентация только на крупные сельские школы неприемлема не только для Сибири, но и для центральной России - из-за расстояний,  бездорожья, отсутствия транспорта. Каждый регион должен выбирать свои модели с учетом географических и экономических особенностей. Есть регионы, где школы расположены довольно компактно, поэтому можно школы объединять и укрупнять. Но, в целом, сегодня на арену вновь выходит сельская малочисленная школа, и надо искать путь для ее развития.

И, конечно, любые воздействия на сельскую школу - как положительные, так и отрицательные  - имеют более заметный эффект, чем при реформировании городских школ. Например, 3 тысячи сельских школ получили по миллиону рублей в рамках проекта "Образование". Для городской престижной школы эти деньги - тоже подспорье, но погоды не сделают. А деревенская  школа может позволить себе то, о чем и мечтать не могла - новый спортзал или собственный транспорт.  Хотя с транспортом сейчас в деревенских школах дело обстоит не так плохо: по оценкам Федерального агентства по образованию, потребность деревенских школ в автобусах сегодня составляет около 7,5 тысяч штук. Почти половину из них в 2007 году, как обещали в Минобрнауки, деревенские школы получат. Другой вопрос, что делать в тех районах, где проблемы с дорогами. Именно в таких заброшенных районах тихо умирают малочисленные школы. Но дороги - это другое ведомство. Ему вопросов  участники слушаний не задавали.  

Однако ясно и другое: никакие целевые раздачи компьютеров и автобусов не решат основную проблему сельской школы - нет пока ответа на вопрос, какая сельская школа нужна России.  Об этом говорил экономист, профессор МГУ Александр Бузгалин.

Если мы хотим сохранить сельскую школу как поставщика в город дешевой рабочей силы, то это одна история. Если сохранять исконно-лубочные деревни как славянофильские заповедники - другая. А если это модернизированное сельское поселение, приспособленное к цивилизационному уровню развития ХХI века, то исходя из этого и надо строить стратегию реформы сельской школы. 

А сегодня, несмотря на то, что четвертая часть населения нашей страны ведет сельский образ жизни  - факт, предопределяющий разделение нашего образования на сельское и городское - федеральная образовательная программа не имеет раздела, связанного с сельской школой.

Вот и приходится самим сельским учителям модернизироваться порой на свой страх и риск. Обычно это те, кто уже ответил на вопрос "какая школа нужна сегодня российской деревне?" самим фактом своего существования. Современные сельские школы выживают за счет кооперации и интеграции. Они взаимодействуют с другими школами, детскими садами, училищами. Кооперируются с физкультурными секциями, культурными клубами.  Способность к мобильности и вариативности определяет степень живучести школы в деревни.

Жаль, что на слушаниях не было представлено ни одного комментария по этому поводу от Минобрнауки. Зато были другие комментарии, без которых тема сельской жизни уже давно не обсуждается: вредительство. Когда-то его символизировали "злобные кулаки", позже насекомые и грызуны. А теперь? Правильно - пособники Запада. Именно они стараются разрушить русскую деревню, закрыв в ней все школы и лишив тем самым ее будущего. Когда этот мотив зазвучал в первой части слушаний в выступлении главного редактора журнала "Народное образование"  Александра Кушнира, то председательствующий Олег Смолин попытался деликатно направить обсуждение в разумное русло: "Я не знаю, где в России кончается управленческая безграмотность и начинается вредительство, это отдельная тема, выходящая за рамки наших общественных слушаний. Не берусь на эту тему высказываться. Но политика свертывания сельских школ, безусловно, представляет опасность для нашей страны".

Но в конце слушаний, когда Смолин уже покинул зал, присутствовавшим пришлось выслушать фантизии президента некоего Всероссийского фонда образования Сергея Комкова о том, что закрытие сельских школ происходит совсем не в рамках реформ, а в соответствии с "Русским проектом", одобренным конгрессом США. Цель этого проекта - освободить огромные территории РФ от неугодного американцам русского народа, поскольку центральной Америке и Западной Европе в результате глобального потепления грозит-де затопление. И таким образом "враги" уже готовят себе место для переселения. Климат центральной России они якобы сочли для себя оптимальным. Да и талая вода Северного ледовитого океана сюда явно не скоро доберется...

Эта идея не вызвала у участников слушаний явной поддержки. Думаю, многие из них вспомнили  старый анекдот времен холодной войны. Идет по русской деревне засланный из Америки диверсант. Идет, озирается, на встречу ему баба с ведрами. Он ей: "Здравствуй, бабушка!" Она ему: "Здра-а-вствуй, американский шпион!" Идет дальше. На встречу ему дед на телеге. Американец ему: "Здравствуй, дедушка!" Тот ему: "Здорово, американский шпион!" Тут американец завяз в разбитой колее, поскользнулся и упал в лужу. Выругался по матушке, как его учили в диверсионной школе, а у забора стоит бабулька: "Осторожно, американский шпион!" Он спрашивает: "Бабушка, а откуда ты знаешь, что я шпион?" - "И, мила-а-ай, ты же негр!"

Наша деревенская колея, надо сказать, не американскими танками была разбита. А вот то, что сельская школа могла бы стать тем мотором, который вытащит из разбитой колеи русскую деревню, - этот мотив звучал в выступлениях неоднократно.