Фатальная ошибка Путина

Предсказуемым результатом неожиданного перехода российского президента в партийно-парламентскую сферу будет сокрушительная победа `Единой России` на выборах декабря 2007 г. Партия бюрократов - организация, которая не существовала еще пять лет назад, наверное, получит более 50% голосов избирателей. Поскольку значительная часть оставшихся голосов будет отдана партиям, которые не смогут преодолеть новый семипроцентный барьер, следующая Госдума будет находиться под тотальным контролем `Единой России`. Настолько, что и обычные россияне, которым российские СМИ годами промывали мозги культом личности Путина и его политики, начнут задаваться вопросом, зачем России вообще нужен такой институт, как парламент.

Основным аргументом обоснования путинской централизации за последние три года было то, что России необходимо руководство сверху в ее переходе к полной демократии. Не только большинство россиян, но и некоторые западные



обозреватели утверждали, что Путин играет позитивную роль в истории


России. После мучительных лет хаоса времен
правления Ельцина Путин, по этой логике, наконец, взял создание нового русского государства под жесткий контроль. Этот авторитарный промежуток, как часто аргументируется, нужно было внести в политическое развитие России, придавая жизни страны стабильность, цельность и уверенность, в которых российское общество так нуждалось в конце бурных 1990-х. Временный электоральный авторитаризм, по этому сценарию, является неизбежной ступенью для модернизации России. Повторяющиеся попытки Кремля создать вторую пропутинскую политическую силу - сначала блок `Родина`, сейчас партию `Справедливая Россия` - как бы иллюстрируют эту стратегию: если российскому обществу не удалось создать действующую двухпартийную систему снизу, не оставалось ничего другого, кроме как привести к власти просвещенного переходного диктатора для заложения основ функционирующей демократии сверху.

Но с прямым участием Путина в манипулируемом Кремлем партийно-политическом процессе и последующим возвращением России к почти однопартийной системе эта интерпретация российских политических перемен последних лет теряет свою убедительность. Парламентские выборы и последующее формирование правительства, а также президентские выборы 2008 г. превращены теперь в очевидно формальные процедуры. Это связано с тем, что Путин не вступает в настоящую многопартийную систему, а будет принимать участие в политико-театральной пьесе, поставленной его же ассистентами. Так называемая суверенная демократия РФ скорее имитирует, чем воплощает российские разновидности таких основополагающих демократических принципов, как политический плюрализм, разделение властей, система сдержек и противовесов, независимые СМИ или сильное гражданское общество.

Как политик-партиец Путин поэтому окажется в роли современного политического Дон Кихота, который сражается с искусственными соперниками и виртуальными оппонентами. Возможно, он и встретит некоторых реальных противников в партийном или гражданском обществе. Однако эти сферы публичной жизни России искажены, так как страдают от различных последствий как постоянного, более или менее искусного вмешательства политических технологов, так и от некоторых грубых нападок таких органов, как милиция, генеральная прокуратура или секретные службы. То есть Путин не только вступит в игру, где только он один будет серьезным игроком. Он будет принимать участие в игре, правила которой устанавливаются его собственными подручными. Поэтому он окажется не только победителем, а триумфатором думских выборов. Его немногие реальные и виртуальные соперники не просто проиграют, а будут унижены.

В связи с этим новым поворотом событий многие российские интеллектуалы начнут спрашивать себя, какое будущее ждет Россию, когда закончится эра Путина. Ввиду того, что новая политическая система РФ будет все более напоминать советскую, образованные россияне начнут сомневаться, в правильном ли направлении Путин повел страну. Вследствие того, что интеграция России в межнациональные коммуникационные каналы и надгосударственные эпистемические сообщества (ученые, журналисты, НПО) растет с каждым годом, неприкрытое доминирование Кремля над всей политической ареной будет выглядеть все более архаичным. Тогда как до этого политические процессы в России, хотя бы на поверхности, напоминали те, которые происходят в так называемом (в России) цивилизованном мире, будущее российского политического строя после ожидаемой сокрушительной победы `Единой России` начнет выглядеть резко отличающимся не только от западной модели, но и от политического устройства таких стран, как Польша, Болгария или Украина. Оно все более и более будет напоминать ситуацию в таких странах, как Беларусь, Казахстан или Китай, которые имеют амбивалентную репутацию не только на Западе, но и в просвещенных кругах России.



Многие российские дипломаты, журналисты, представители


бизнеса или академических кругов -
т.е. те, которые путешествуют в другие страны и/или читают о них, - с возвращением России к де-факто однопартийной системе поймут, что Россия уже не идет европейским путем. Скорее она двигается в обратном направлении, явно отвергая некоторые базовые элементы тех обществ, которые подразумеваются под `цивилизованным миром`. Конечно, одна часть российской элиты - все более крикливые апологеты российского `особого пути` - будет в восторге от возвращения их родины к монистической модели общества. Но, несомненно, многие образованные молодые представители российской элиты придут к пониманию того, что они живут в стране, которая изолируется от остального христианского мира, имеет неясное будущее и странный механизм передачи политической власти из одних рук в другие.

Поэтому среднесрочным последствием неожиданного вступления Путина в партийную политику станет новое раздвоение российских элит, подобное их разъединению конца 1980-х. Националистически настроенные сторонники продолжения жесткого политического курса будут отстаивать `путинскую систему` как возможно и не совсем демократическую, но исконно российскую и поэтому вполне подходящую. Новое же поколение космополитически настроенных чиновников и интеллектуалов не будет считать оставшиеся элементы псевдодемократии достаточными и будет высказывать свое сомнение в способности российского централизованного государства и закрытого общества адекватно реагировать на изменения внутри страны и за ее пределами. И когда московские политические и интеллектуальные лидеры снова начнут обсуждать, должна ли их страна быть частью Европы или нет, Россия будет находиться под угрозой вступления в новое `смутное время`.