В небрежном обращении с русским языком виновата "аська"?

Одной из причин этого неприятного явления словесники называют небрежное обращение с языком. Все дело в пресловутых «аськах», этих интернет-пейджерах и электронной почте, изменившей в наш скоростной век отношение к родному языку. Электронное письмо не вернуло школьников к грамматике и орфографии, как ожидалось ранее. Оно «узаконило» молодежный сленг и не привило детям навыков грамотного письма.

Россия, на долгое время оторванная от европейской цивилизации, все активнее включается в мировое сообщество. Параллельно с социально-экономической интеграцией идет процесс проникновения в русский язык иностранной лексики. Только и слышишь: «презентация», «шоу», «супервайзер», «дистрибьютор», «супермаркет». Никто уже не говорит «управляющий», его заменил «менеджер», вместо «игровой приставки» – «плэй стэйшн»…

Обоснованны ли опасения филологов? В составе любого языка около половины лексического запаса – слова иноязычного происхождения. Процесс заимствования слов – сложное явление: одни иноязычные слова со временем перестают восприниматься иноязычными, подчиняясь общим законам языка, а другие заменяются словами с исконными корнями. Одни слова приживаются, а другие – нет. Почему так происходит, одному богу известно! Мое мнение на этот счет определенно: страхи о загрязнении и засорении языка напрасны. Язык как мощная, сильная и всеобъемлющая субстанция способен сам постоять за себя.

Теперь о проблеме, мучающей поборников чистоты языка, – проблеме небрежного отношения к слову. В молодежной среде часто можно услышать слова «прикид», «родаки», «прикольнуться», «перец», «лох», «отстой», переводить которые не буду, их значения общеизвестны. Эти слова представляют собой отдельные лексические единицы и образованы от исконных русских слов. В разговорном языке молодежи – целый пласт просторечной и жаргонной лексики, образованной самыми разными способами, как морфологическими (с помощью морфем), так и неморфологическими (перенос значения, изменение части речи). И в какой-то мере это говорит о словотворчестве.

Другое дело, что это словотворчество по сравнению с поэтическим словотворчеством – просто детский лепет, зачастую бессмысленный и всегда дерзкий. Однако это явление всегда существовало и будет существовать, подобно тому, как параллельно с ним существовало и будет существовать слово как духовная целостность и слово как явление культуры.

Возникает вопрос: как относиться к такого рода словотворчеству? Внимательно, как к любому словотворчеству. Жаргонная лексика (арго и сленг) находится за пределами литературного языка, но представляет собой огромный интерес для исследователя.

Владимир Иванович Даль, знаток и великий собиратель слов «живаго, великорусскаго языка», рассказывает нам о жаргонах XIX века. В статье «Афеня» (или «офеня») читаем: «…разносчик с извозом, мелочный торгаш вразноску и вразвозку по малым городам, сёлам, деревням с книгами, бумагой, шёлком, иглами, сыром, колбасой и прочее. Для беседы между собою при торговле офенями придуман свой офенский язык. Это частью переиначенные русские слова: масья (мать), мастырить (делать), или им дано иное значение: косать – бить, костёр – город; или вновь составленные слова, но по русскому складу: шёрсно (сукно), скрыпы (двери), пащенок (дитя), или вовсе вымышленные: юсы – деньги, воскари – дрова…»

Любопытно, не правда ли? Вот так и с молодежным жаргоном. Есть смысл изучить его как социальное явление.

Но как быть тогда с двойками? Рособрнадзор предлагает свой выход. Смысл в том, что, может быть, вообще отказаться от пятибалльной системы и перейти на стобалльную. Во-первых, она объективнее и дает более объемную картину знаний учащегося. Во-вторых, она не закрывает выпускнику дорогу в вуз. В-третьих, процесс перевода оценки по ЕГЭ в вузовскую станет более открытым.