Фурсенко задумался об отставке, но продолжает "совершенствовать" ЕГЭ

Фурсенко уже пригрозил вузам, что их качество оценят по результатам ЕГЭ

С одной стороны, конечно, замечательно, что идея, уже давно овладевшая значительной частью общества, наконец, пришла и в голову самого министра. Но есть и другая сторона вопроса: неплохо бы перед уходом убрать из российского образования те вредоносные нововведения, которые появились в нем за время нахождения Фурсенко на посту министра. И, когда речь заходит об этом, сразу же вспоминается ЕГЭ.

На многочисленных собраниях, совещаниях и конференциях, посвященных единому государственному экзамену, разнообразные чиновники и представители обслуживающих их научно-педагогических организаций в ответ на критику рядовых учителей и независимых экспертов давали много различных объяснений необходимости ЕГЭ. Наиболее исчерпывающим и честным автор этих строк считает объяснение, неоднократно уже брошенное в лицо педагогам представителями заинтересованных структур: "Правительство выделяет средства на проведение ЕГЭ, и мы будем их осваивать".

Вот и в последнее время было объявлено о новациях, с помощью которых государственные средства будут осваиваться и дальше.

Академик Российской академии образования Александр Абрамов признался журналистам: "ЕГЭ изначально провоцирует на массовые нарушения. Исправление мелких деталей, якобы способных улучшить ситуацию, не имеет смысла. Если школы будут лишь натаскивать на ЕГЭ, вся модель превратится во вредительский механизм". "Модернизация страны и ускоряющаяся деградация национальной системы образования – вещи несовместимые", – добавил академик.

Но какие же изменения предлагает нам при проведении ЕГЭ Минобрнауки? Вот одно из них – призёры вузовских олимпиад могут использовать льготу на поступление всего лишь раз. То есть урезаются возможности именно тех школьников, которые продемонстрировали свои знания не в сомнительных условиях приема ЕГЭ заинтересованными в хороших результатах лицами, а в более объективных условиях. Пусть не мешают "уважаемым" абитуриентам из известных регионов занять места в престижных вузах.

Чтобы никто не мог сказать, что административная мысль Минобрнауки стоит на месте, в трёх городах проведут эксперимент: сдачу ЕГЭ в "независимых центрах" будут контролировать региональные власти без участия работников образования регионов. Действительно, зачем при сдаче экзамена присутствие педагогов, когда есть чиновники. По этому поводу есть, по-моему, совсем неплохое предложение: пусть чиновники вообще заменят в школе учителей. Пусть дают уроки, занимаются внеклассной работой. И пусть получают учительскую зарплату. А на место чиновников можно посадить тех же педагогов: хуже не будет, хотя бы потому, что хуже некуда. Разве что учителя немного подкормятся.

Уже упоминавшийся академик РАО Абрамов называет три основных момента в нашем образовании, от которых необходимо срочно избавиться. Первый из них – принцип воинствующего экономизма: образование превратилось в рынок образовательных продуктов и услуг. Рыночные механизмы из средств превратились в главную цель. Второй – принцип безудержного формализма. ЕГЭ – яркий пример фанатичной веры чиновника в то, что всё формализуется. Наконец, третий – принцип вопиющей безответственности. Чиновники от образования не утруждают себя ни доказательством разумности реформ, ни признанием явных ошибок, как с ЕГЭ.

Думается, академика поддержат очень многие люди, которым близка тема образования. Но ведь есть и те, кто не поддержит. Вот, например, коллега Абрамова, тоже академик РАО Алексей Семенов уверен: "Сегодня для нас критическими параметрами является не сам ЕГЭ, а общественная "толерантность" к списыванию, затем "помощь" работников школ на экзамене и, наконец, установка детей. При этом последний фактор будет оказывать все большее влияние на два первых. Именно поэтому медлить больше нельзя. ЕГЭ дает нашему обществу шанс начала "жизни не по лжи", и мы не должны этот шанс упустить. Наши дети получают урок взрослой жизни, и от нас зависит, будет он уроком честности или уроком обмана".

Так вновь встречаются два принципа: один – "натаскивание" на ответы ЕГЭ, заменяющее в старших классах образовательный процесс – зло не меньшее, а, может быть, и большее, чем сам единый госэкзамен. Другой – освобождение экзамена от влияния школьных педагогов в пользу чиновников от образования (а теперь и не только их).

Алексей Семенов утверждает: "Конечно, нужны дополнения к ЕГЭ и олимпиадам: многолетние электронные портфолио, не сводимые к электронным дневникам и журналам... Нужно обсуждать, в какой степени ЕГЭ по обществознанию измеряет способность к социальному анализу, и "принимать меры". Нужно и по обязательным экзаменам ввести профильный уровень, который есть для других предметов. Для математики – это вопрос уже решенный, начиная с аттестации девятиклассников. Для русского языка – это не менее важно: экзамен должен проверять коммуникативную компетентность в русском языке, а профильный ЕГЭ – проверять уровень лингвистических представлений об этом языке".

Но ведь все это – ненаучная фантастика. Именно ею занимаются сейчас горячие сторонники ЕГЭ. Зачем нужны электронные портфолио? Для чего эта показуха? Какие, например, лингвистические представления о языке может выявить тест, где нужно поставить галочку в одном из трех окошек?

И в Минобрнауке, судя по всему, понимают неубедительность подобных аргументов. Недаром Фурсенко уже пригрозил вузам, что их качество оценят по результатам ЕГЭ. Изменятся и принципы финансирования, вузы станут получать деньги не в виде сметы, а субсидиями.

Иными словами, ЕГЭ сдают по итогам обучения в школе, а влиять его результаты будут на оценку вузов. Фурсенко объясняет это так: в стране сложилась непростая демографическая ситуация, и "если бы не мобильность студентов, развитие которой обусловлено введением ЕГЭ, то сегодня даже многие ведущие вузы остались бы без сильных абитуриентов". "Мобильность" заключается, видимо, в том, что студент может подавать свои документы в несколько вузов сразу: экзамены-то сдавать не надо.

"Но весь вопрос в том, с какими баллами по ЕГЭ пришли в вузы вчерашние школьники и какими специалистами они станут, – продолжает свою мысль министр. – В некоторые государственные вузы попали абитуриенты с 90 баллами за три экзамена. Получается, что они знают школьные предметы на три с минусом. Но если в вуз не идут сильные абитуриенты, зачем его финансировать из бюджета?".

В Советском Союзе, когда о ЕГЭ никто еще и не думал, а ведущие институты занимали достаточно высокие места в международных рейтингах, тоже были вузы, куда принимали студентов, сдавших вступительные экзамены на "тройки". Более того, иногда в них принимали абитуриентов, не набравших проходной балл в более сильных институтах по оценкам, полученным там. И эти люди в итоге становились вполне приличными специалистами.

Тщетное стремление доказать, что ЕГЭ – это хорошо, а все остальное (учителя, абитуриенты, вузы) – плохо, говорит лишь об одном: Минобрнауки хорошо научилось получать средства под проведение ЕГЭ и никому не позволит мешать их осваивать. А на все новации в данном вопросе можно не обращать внимания – к образованию они никакого отношения не имеют. Разве что к его скорейшей гибели.